Перепутья веры

Да и сам крест собственно. Можно десять раз перечитать Библию, однако там нет и слова о том, чтобы кто– то из христиан осенил себя крестным знамением. Даже Христос. Ни креста, ни крестного знамения у них не было! – Константин снял со стеллажа свиток и развернул его. – Вот, например, что пишет христианский автор III века Феликс Минуций: «Что касается крестов, то мы их совсем не почитаем, нам не нужны они, нам, христианам. Это вы, язычники, вы, для которых священны деревянные идолы, вы почитаете деревянные кресты, быть может, как части ваших божеств, и ваши знамена, стяги, военные значки, что другое из себя представляют, как не кресты, золоченные и изукрашенные?». И он не единственный, кто так думал. – Константин отложил свиток и взглянул на Полиевкта. – Григорис первым из христиан принял и Бога Небесного и его равносторонний крест «хач», который европейцы в то время называли «знаком зверя». Скифы же называли его «аджи», а индусы «ваджра». Крест был оружием Верхнего божества, сияющие лучи благодати, которого расходились из Единого центра. Твердый, как алмаз, чистый, как солнце, крест защищает от нечисти, которая боится света. Отсюда происходит традиция – золотить «аджи», украшать их драгоценными камнями, потому что они – знаки Небесной, Солнечной природы. «Животворящий крест», точнее и не скажешь. Христиане переняли крест и традицию его почитания у обитателей Скифии слепо, не задумываясь над глубоким философским смыслом креста.

А одежда монахов, – после небольшой паузы продолжал Константин. – Ты когда-нибудь думал, откуда взялся этот покрой? Откуда черный халат и колпак?– Полиевкт отрицательно покачал головой.

– Халат назывался кафтаном, он был обязателен у жителей Скифии при священнодействии, – объяснял Константин. – За плечами любого северного кочевника висел башлык – шерстяной остроконечный капюшон. Христианские монахи соединили кафтан и башлык. Так появилась знакомая тебе одежда. Сильно отличается от белых хламид и накидок у жрецов средиземноморских. Не так ли?

– О том, на что похоже их одеяние, никогда не задумывались монахи в монастырях, – чуть иронично сказал Полиевкт.

– А задумывались ли они тогда, откуда вообще появились в Европе монахи и монастыри? – Спросил Константин и сам же ответил. – Скажу сразу, идея монастырей и монашества не скифская. Скифы переняли ее у тибетцев²⁷, и через них, позже, эта идея попала в Европу.

Попасть в далекий Тибет в Индии и подняться под Крышу Мира мечтал каждый. Это был центр мирового паломничества, где побывал и Иисус. Люди жили на берегу священного озера Манас²⁸ и смотрели на священную гору Кайлас²⁹, читали молитвы, вели философские беседы. Так там родилась идея монашества.

Основатель самого первого монастыря на Западе Пахомий Великий³⁰ служил в армии Константина, костяк которой, как известно, составляли скифо-сарматы. Пахомий не был богословом и потому просто перенял у жрецов Скифии устав для своего монастыря. Так вошли в обиход европейских монахов слова «аббат», равно как и «монастырь».

За Пахомием монастырский устав жрецов Скифии перенял Бенедикт Нурсийский³¹. Основатель Бенедиктинского ордена ввел две формы монашества: отшельничество и служение. Именно эти две формы и получили права в новом христианстве. Кем был по происхождению Бенедикт Нурсийский неизвестно. Но он вырос среди степняков, перешедших на сторону Рима и, видимо, считавших себя римлянами.

Конечно, минули века, обрядовая сторона службы изменилась, а следы – нет, они остались. Они как узоры на коже человека, их нельзя смыть, от них нельзя освободиться.

– Для чего ты мне все это рассказываешь, государь? – Спросил Полиект, снова набычившись.

– А для того чтобы, несмотря на все официальные замалчивания и предвзятость, ты знал и понимал, что жители Скифии – это не просто язычники.

В Атильском царстве иудеев, христиан и мусульман судят по законам и только язычников по совести. Как ты думаешь почему? – Полиевкт пожал плечами, и Константин продолжал развивать мысли: – Потому, что совесть, переводится с древнего языка, как «божья весть». Это тонкая материя, которая лежит в основе любой религии. Но, к сожалению, в цивилизованном обществе люди перестали слышать «божью весть», т.е. утеряли совесть. Поэтому для них были изобретены жесткие рамки Закона. Вспомни мои слова, если тебе придется когда-нибудь разбирать дела между северными варварами и нашими гражданами.

Кроме того, обитатели Скифии были и остаются нашими ближайшими союзниками, – объяснил Константин. – В городе находиться делегация наместницы из их царства. Патриарх Феофилакт, царствие ему небесное, активно помогал мне в переговорах. Я намереваюсь вскоре встретиться с нею, чтобы заключить союзный договор. Надеюсь на твою активную позицию в этом вопросе.

– Можешь рассчитывать на меня, государь, – поклонившись Владыке, ответил Полиевкт. Потом, немного посопев, задал вопрос о язычниках:

– Я слышал, что Иерусалим раньше находился на Белой горе с раздвоенной вершиной на Кавказе.

Константин добродушно махнул рукой: