Перепутья веры

– Сикарии – убийцы и террористы сохранились лишь среди фанатиков. Они были хороши для запугивания богатых патрициев. Но простой народ скорее отвращают от веры. Не могут и не должны духовные наставники и монахи прибегать к насилию. Для этого есть военные, люди чести. Не потому ли с начала времен духовная и светская власти разделены между пирами и шейхами. Не подобает Вселенскому патриарху опускаться до ересей Рима и Багдада, – сказал твердо Полиевкт. – Иисус учил любить Бога! И священство должно продолжать это, а не учить, как лить кровь ради веры.

– Возможно, ты прав. Но разве Светлый бог не сражается с силами Тьмы? – Возразил Константин. – Иисус и его апостолы так и осталось бы иудейскими сектантами, скатившимися до терроризма и безудержного прелюбодеяния, если бы не цезарь Константин Великий. Именно его можно назвать Отцом христианства в римской империи. Он реформировал Церковь, собрав первый Собор на правах Верховного понтифика¹⁷ римских язычников. На нем была принята унифицированная версия христианства. Удачная попытка привести в равновесие симбиоз всех учений, чтобы объединить народы, населяющие земли Великой империи.

Во главу веры было поставлен Отец Небесный, Высший Судья. Он Бог созерцающий, защищающий и карающий в одном лице. Он един, но проявляет себя по-разному. Люди знали, что Бог все видит и слышит. А защитит или покарает, зависело от дел человека.

Эту идею Константин Великий первоначально перенял у легионеров в Британии. Потомки степных кочевников, ставшие римскими легионерами и идущие на смерть ради бога Вечного Неба. Они принесли с собой в Британию и сохранили не только свою веру в Отца Небесного, но и Кодекс рыцарский чести. Небесный Дракон, карающее воплощение Неба, стал символом легиона. Наемники подняли Константина на щитах и провозгласили августом императором. Опираясь на мечи сарматов, самодержец начал проводить реформы. – Константин на минуту задумался. – Нельзя было отдавать право судить только Богу. Кто имеет право карать или миловать – тот и правит!

От иудеев Константин перенял жреческий суд для всех сословий, установленный Моисеем. От сарматов – беззаветную преданность правителю. От секты первых христиан учение Иисуса – отмену каст и свободу выбора. И оставил зрелищные церемонии с празднованием дня Солнца в воскресенье, так почитаемые митраистами¹⁸. А двадцать пятого декабря, когда в долгой и очень трудной борьбе день побеждал ночь и солнце, чуть дольше прежнего оставалось над землей, ромеи традиционно благодарили Митру за возвращенное солнце. Поэтому Константин повелел в этот день зимнего равноденствия праздновать рождение Христа, день Богоявления.

Новые христиане нуждались и в новом символе веры. Волей императора им стал равносторонний крест, который индусы называют «ваджра», степняки – «аджи», а армяне – «хач».

Чтобы все это работало, Константин объявил дуализм Христа. Отныне Иисус объявлялся не только наследником царского венца Давида, но, прежде всего воплощенным сыном Отца Небесного. Так Иисус превратился из смертного пророка в божество, вне мира людей, чья власть над ними вечна и незыблема. И спасение души надо было искать через один, официально утвержденный канал – Церковь Нового Рима. Бог Отец правит на небе, а единосущный Бог Сын и его наместник басилевс – на земле. Таким образом, было достигнуто мировое равновесие, а жалкий городишко торгашей превратился в Новый Рим, Иерусалим, «всевидящее Око» нового Мира, новую великую столицу ромейской державы.

– Я сам небезгрешен, но твой рассказ, государь, подрывает сами основы веры, – мрачно сказал Полиевкт.

– Мои знания ничего не подрывают, поскольку останутся в этих стенах и предназначены они лишь для твоих ушей, – раздраженно возразил Константин. – Кстати, для того, чтобы люди быстрее забыли старых богов, а так же для противников своих идей, цезарь Константин сделал наглядную страшилку. Велел приспособить печь в виде железного Быка, когда-то вывезенную из Карфагена. Для сжигания государственных преступников. Но кто теперь вспоминает об истоках? Теперь Быком-Дьяволом пугают детей.

Полиевкт некоторое время, молча сопел. Он понял прозрачный намек базилевса.

– Выходит, что цезаря Константина должно считать вторым сошествием Христа? – Через какое-то время, как ни в чем не бывало, продолжал дискуссию Полиевкт.

– Друг мой, – улыбнулся Константин. – У каждого народа во все времена был свой Мессия-Христос. У греков – Геракл, у индусов – Махавира, у евреев – Моисей, у норманнов – Один. У иудеев – Иисус, у арабов – Мухаммед. И у сарматов есть свой Христос – Бош¹⁹. Эти имена знают во всех уголках Вселенной. В Коране названы имена двадцати восьми из более ста тысяч пророков. Хотя некоторые и отрицают их божественное происхождение. Последовательно сохраняя незыблемость постулата «Бог един», южане объявили их только пророками, излагающим волю Бога.