Переписка 1826-1837

Под небом голубым страны своей родной
Она томилась, увядала…
Увяла наконец, и верно надо мной
Младая тень уже летала;
Но недоступная черта меж нами есть.
Напрасно чувство возбуждал я,
Из равнодушных уст я слышал смерти весть
И равнодушно ей внимал я.
Так вот кого любил я пламенной душой
С таким тяжелым напряженьем,
С такою нежною, томительной тоской,
С таким безумством и мученьем!
Где муки, где любовь? Увы! в душе моей
Для бедной, легковерной тени,
Для сладкой памяти невозвратимых дней
Не нахожу ни слез, ни пени.

1826.

—

Вот тебе обещанная Элегия, душа моя. Теперь у тебя отрывок из Онегина, отр. из Бориса да эта пьэса. Постараюсь прислать еще что-нибудь. Вспомни, что у меня на руках Моск.[овский] вестник, и что я не могу его оставить на произвол судьбы и Погодина. Если кончу послание к тебе о черепе твоего деда, то мы и его тиснем. Я в деревне и надеюсь много писать, в конце осени буду у Вас; вдохновенья еще нет, покаместь принялся я за прозу. Пиши мне о своих занятиях. Что твоя проза и что твоя [109] поэзия? Рыцарской Ревель разбудил ли твою заспанную Музу? у вас Булгарин? К стати: Сомов говорил мне о его Вечере у Карамзина. Не печатай его в своих Цветах. Ей богу не прилично. Конечно вольно собаке и на владыку лаять, но пускай лает она на дворе, а не у тебя в комнатах. Наше молчание о Карамзине и так неприлично; не Булгарину прерывать его. Это было б еще неприличнее. Что твоя жена? помогло ли ей море? Няня ее цалует, а я ей кланяюсь. — Пиши же.

31 июля. Михайловское.

Адрес: Барону Антону Антоновичу Дельвигу в Ревель.

341. А. X. Бенкендорф — Пушкину. 22 августа 1827 г. Петербург.

Милостивый государь Александр Сергеевич!

На письмо ваше о перепечатании г. Ольдекопом Кавказского Пленника вместе с немецким переводом мне не остается ничего другого вам ответить, как то, что родителю вашему объявлено было теми [местами], от которых это зависело.

Перепечатание ваших стихов, вместе с немецким переводом, вероятно последовало с позволения цензуры, которая на то имеет свои правила. Впрочем, даже и там, где находятся положительные законы насчет перепечатания книг, не возбраняется издавать переводы вместе с подлинниками.

С совершенным почтением имею честь быть, покорнейший слуга А. Бенкендорф.

№ 1936. 22 августа 1827. Его высокоб[лагороди]ю А. С. Пушкину.

342. А. X. Бенкендорф — Пушкину. 22 августа 1827 г. Петербург.

Милостивый государь, Александр Сергеевич!

Представленные вами новые стихотворения ваши государь император изволил прочесть с особенным вниманием. Возвращая вам оные, я имею обязанность изъяснить следующее заключение.

1) Ангел, к напечатанию дозволяется;

2) Стансы, а равно 3) и Третия глава Евгения Онегина тоже.

4) Графа Нулина государь император изволил прочесть с большим удовольствием и отметить своеручно два места, кои его величество желает видеть измененными; а именно следующие два стиха:

„Порою с барином шалит“,

и

„Коснуться хочет одеяла“,

впрочем прелестная пиеса сия позволяется напечатать.

5) Фауст иМефистофель позволено напечатать, за исключением следующего места:

„Да модная болезнь: она
„Недавно вам подарена.

6) Песни о Стеньке Разине, при всем поэтическом своем достоинстве, по содержанию своему не приличны к напечатанию. Сверх того церковь проклинает Разина, равно как и Пугачева.

Уведомляя вас о сем, имею честь быть с совершенным почтением, милостивый государь ваш покорнейшей слуга А. Бенкендорф

№ 1937. 22 августа 1827. Его высокоб[лагороди]ю А. С. Пушкину.

343. П. А. Плетнев — Пушкину. 27 августа 1827 г. Петербург.

27 авг. 1827.

От генерала Бенкендорфа я получил два отношения на твое имя. Препровождаю при сем случае копии обоих: