Первому и последнему президенту СССР председатель КГБ Крючков, я так думаю, был нужен еще и для окончательного решения по катынскому вопросу. Поляки с напористостью гоноровых ляхов тарабанили в нашу дверь, требуя признаться в расстреле польских офицеров советскими органами безопасности в далеком 1940 году. Архивы КГБ в тот период еще до конца не были подчищены…
И другой момент, когда Крючков признался, что для прозрения, кто такой Горбачев, ему понадобилась недельная отсидка в казематах «Матросской тишины». Это вызывает недоумение, как человек с такой степенью наивности мог руководить внешней разведкой, а потом и целым КГБ, на котором, в конце концов, лежит вина за предательски погубленную страну.
Потом он, сидя в тиши тюремной камеры, напишет слезливое письмо Горбачеву с просьбой простить его прегрешения. Я не хочу приводить позорящий арестованного председателя КГБ текст письма и оставляю этот факт без комментариев.
Но вернемся к катынской проблеме. И опять эта тема связана с горе-президентом.
Вспомните — Горбачев в конце 1990-х годов клянчил, буквально выпрашивал у Запада кредиты, чтобы залатать бреши в рухнувшей по его злой или глупой воле экономике страны. Все его «друзья», а правильнее — кукловоды, обещали помощь марионетке. Но никто из них ничего полезного, чтобы помочь «другу Мишке», так и не сделал, за исключением периодически присылаемого гуманитарного барахла да просроченных лекарств и продуктов, возмущению которыми у ветеранов войны не было предела. Большая часть этой трухи не выдавалось ветеранам, а продавалось на барахолках.
Тактика брать взаймы для сиюминутной стабилизации ситуации, чтобы удержаться на плаву, не выпасть из властного трона, приводила подобных политиков, как правило, к одному — закабалению.
И Горбачев, как слабый политик, шел на неоправданные уступки. И как только цены на нефть упали (это было сделано явно искусственно) страна стала стремительно банкротиться.
Коллеги из Варшавского союза, почувствовав материальную и военную к тому времени слабость «старшего брата», тоже стали отворачиваться от своего благодетеля, оставив его один на один с колоссальными долгами.
Предательская сдача ГДР и оставшихся руководителей социалистического лагеря тогда не столько сильно напугала их, сколько прояснила внешнеполитический курс советского лидера.
А то, как Горбачев обошелся с Хониккером, многих повергло в шок — вчера лобызался с ним, а сегодня отвернулся от серьезно больного человека, обратившегося к нему за медицинской помощью. Он так и скончался, не получив вовремя нужного лечения в СССР. Что это, если не подлость?
Лидеры оставшихся социалистических стран поняли, какой дьявол сидит в Кремле. Но что можно было ожидать от этого беспринципного и самолюбивого партийного чиновника, ввязавшегося в дело государственного переустройства с целью построения-де социалистического общества с человеческим лицом, в котором будет больше ленинизма. Об этом он талдычил чуть ли ни каждый божий день. А на самом деле оказался, по сути, иностранным «кротом» в собственной стране.
Так, на семинаре в Американском университете в Турции «верный ленинец, Генеральный секретарь КПСС, Президент СССР, до конца твердо стоявший на марксистских позициях» М. Горбачев, спустя некоторое время, признается:
Таково лицо могильщика страны!
Польша поняла, что можно снова, подыгрывая в какой-то степени Германии, насолить Советскому Союзу. Она опять подняла вопрос о Катыни.
Горбачев, посоветовавшись с адептом западничества А. Яковлевым, принял решение сделать все, чтобы закрыть эту тему путем очередных уступок назойливым ляхам. Пытаясь доказать Западу свою «цивилизованность», он практически принял геббельсовскую версию катынского дела, даже не пытаясь вникнуть в ее суть.
Вот как описывает эту операцию Ю. Мухин в книге «Как уродуют историю твоей Родины? Это от тебя скрывают!»: