Перемещение. Вторжение

Отдаленные звуки сражения постепенно затихали. Сумерки сгущались, с наступлением темноты раскаты взрывов слышались все реже и реже, пока не стихли совсем. Над округой воцарилась тишина. На небо выкатилась полная серебристая луна, залив все вокруг ярким светом.

Джерри не рискнул возвращаться в дом, где его едва не пристрелили бравые американские солдаты. Незаметно для всех он забрался в кузов одиноко стоявшей на дороге военной машины. Недовольно бормоча что-то на своем языке, маленький инопланетянин устроился спать среди ящиков со взрывчаткой.

В гостиной остались только Ричард и Рональд Митчелл, ну и Жак само собой. Митч повернул голову от окна. За ним в свете луны виднелся дом сержанта, но в нем, как и в доме Ричарда Тейлора, было темно.

– Рич, у тебя что, просрочены счета за электроэнергию?

– Это Готы выключили рубильник на станции, –попытался отшутиться Ричард.

Такой юмор попугай не одобрил. Сидеть в кромешной темноте ему совсем не хотелось. Как отпускать язвительные подколы, если не видишь результатов своего вербального творчества на лицах людей? Шутки, которые отпускали друзья, он считал абсолютно несмешными. Или, по крайней мере, делал вид, что они не смешные. В обычной для себя бесцеремонной манере Жак заявил:

– И долго мы будем в потемках сидеть? Эй, потомок Эйнштейна, иди уже, заводи свою тарахтелку.

Митч сразу оживился.

– У тебя есть генератор? Так чего ты сидишь? Давай запускай его скорее! Хоть телек посмотрим, а заодно узнаем, что в мире творится. – Митч потянулся и сладко зевнул. – А то в темноте меня в сон клонит. Насчет роботов можешь не беспокоиться. Джерри с ними в два счета расправится. Кстати, а где он?

– Полагаю, прячется у Скотта. Солдаты его так напугали, что пока они не уедут, он оттуда носа не высунет.

Ричард поднялся с дивана и по совету попугая отправился в гараж, где у него стоял небольшой генератор для выработки электричества.

                  *****

Лунный свет, пробивавшийся сквозь занавески на окнах, создавал в комнате приятный теплый полумрак. Под тонким одеялом на двуспальной кровати копошились какие-то фигуры, слышались приглушенные звуки и игривое хихиканье.

Снаружи из-за стены, выходившей на запад, послышалось тарахтенье электрогенератора. Звуки и смех смолкли, из-под одеяла показалась человеческая фигура. Даже неяркого света луны было достаточно, чтобы распознать в этой фигуре Мону.

– Все, больше не могу, мне жарко. Сделаем перерыв.

Она устало выдохнула и, устроившись полусидя на кровати, откинула вторую половину одеяла.

– Ну, что сексуальный маньяк, убедился, что совершить насилие над девушкой без ее согласия невозможно?

– Нет, не убедился. – Джордж взял подушку, приткнул ее к спинке кровати и устроился рядом с Моной. – Где ты слышала, чтобы девушка прекращала борьбу с маньяком словами «Я устала, сделаем перерыв на обед»? Мне же почти удалось тебя уломать.

Мона улыбнулась, а потом серьезно сказала:

– Неудобно перед Ричем. Мы так бесцеремонно заняли его спальню.

– Любовь моя, у тебя мысли потекли не по тому руслу. Рич сам сказал, нам надо держаться вместе. Никто его за язык не тянул.

Ночь застала парня и девушку вдали от их городской квартиры, и оба решили остаться на ночь у Ричарда. В доме молодого ученого была лишь одна спальня. Джордж и Мона там и устроились, на широкой мягкой кровати. В отличие от своей подруги под словом «неудобно» Джордж подразумевал совсем иное значение.

– В доме, между прочим, есть прекрасный чердак, где он может переночевать с тем же успехом. Хотя мне показалось, спать он не собирается. – Парень игриво посмотрел на девушку. – Мы ведь тоже собираемся уснуть чуть позже?

– Чуть позже? – Мона прикинулась несмышленой простушкой. – Это означает, через пять минут?

Джордж расплылся в снисходительной улыбке.

– Ты не так меня поняла, детка. Я не отпущу тебя всю ночь, замучаю до смерти. И все стоны, и просьбы о пощаде будут бесполезны.

Он обнял девушку, примкнув к ее губам нежным поцелуем. Не отрываясь от ее мягких теплых губ, он нашарил рукой отброшенное одеяло и накинул его на себя и девушку. Некоторое время тишину нарушали лишь звуки страстных поцелуев. Затем одеяло вновь откинулось.

– В чем дело, Мона?

– Не могу настроиться. За дверью друзья, вокруг снуют ужасные роботы. Меня удивляет, как ты можешь думать о сексе в такой обстановке?

– Молодые парни постоянно думают о сексе, – неожиданно раздался голос в темноте, – и чем ужаснее обстановка, тем сильнее их влечение. Как бы странно это ни звучало, ни называют это романтикой.

Джордж с удивлением вытаращился на Мону.

– Судя по интонациям, это сказала не ты.

– Судя по тому, что я лежу рядом с тобой, и ты смотришь прямо мне в рот, это точно сказала не я.

– Значит, здесь есть кто-то еще?

– Какая умная мысль, – снова подсмеялась над ним Мона. – Может, просто включишь свет?

– Какой свет? Во всей округе нет электроэнергии, да и в городе тоже. Готы украли наш свет.

– О боже! – взмолилась Мона. – Сколько болтовни! Просто нажми на кнопку, и все. Ты что не слышишь тарахтенье генератора? И звук телевизора из гостиной?