В общем, в воздухе запахло переменами. В МИДе первым показателем этого стало поведение заместителя министра Ковалева — активный, энергичный, постоянно стремящийся быть в первых рядах — он неожиданно затих, забился в угол своего кабинета на 7 этаже и перестал решать какие— либо дела — даже касающиеся любимой Европы.
Для всего МИДа это был сигнал — Ковалев всегда служил своего рода барометром на Смоленской площади — положение Громыко зашаталось и «верный» Ковалев умывает руки. Анатолий Громыко, сын министра, с которым мы вместе учились в институте, сказал мне в те дни в сердцах:
Новый 1985 год мидовская верхушка по традиции собралась встречать в загородном особняке МИД — «Мещерино», бывшей даче Калинина и Димитрова. Туда допускался только узкий круг избранных — заместители министра, некоторые члены Коллегии, помощники министра. Сначала мужчины шли париться в сауну, а потом вместе с женами и детьми встречались за огромным столом, уставленном обильными русскими закусками. Первый тост, еще прощаясь со старым годом, полагалось произносить самому старшему из присутствующих заместителей министра. По традиции он должен был предложить выпить за здоровье ныне здравствующего Генсекретаря ЦК КПСС, а потом за нашего любимого Андрея Андреевича. Но на этот раз почему— то никто выступать не захотел. Воцарилась неловкая тишина, которая, правда, воспринималась с ухмылками — дипломаты понимали в чем дело. И тогда кто— то предложил:
Поднялся мой сын Алёша -худенький мальчик восьми лет, явно смущенный столь высоко оказанной ему честью, и тоненьким голоском произнес: За счастье!
Все с облегчением выпили, и только академик С.Л. Тихвинский громко сказал:
В первых числах января 1985 года мы, три переговорщика — Карпов, Квицинский и я — сидели у себя в 727 комнате на 7 этаже высотного здания МИД и готовили материалы к встрече Громыко с Шульцем. Было ясно, что в Женеве Громыко пойдет на уступки, что прерванные переговоры там скоро возобновятся и на них снова будут обсуждаться и стратегические вооружения, и ракеты средней дальности.
Карпов был в расстроенных чувствах:
—
Посмеялись — над собой посмеялись — и стали готовиться к встрече министров в Женеве.