Перелет через Бездну

– Не волнуйся, все хорошо…, – пальцы парня скользнули по растрепанным волосам спутницы: – Отныне все будет хорошо, клянусь. Эта страшная реальность закончится, испарится подобно кошмарному сну, ты откроешь глаза – а перед тобой стены родного дома, Англия, а рядом супруг и ваш крохотный малыш, – голос Шона сорвался на последней фразе, рука дрогнула, как от удара, но Иной и вправду пылал от радости, приносил свою влюбленную душу в жертву женщине, для спокойствия которой прыгнет в сеть с дикими волками.

– Бойни, мы не можем оставить его здесь, – девушка прижала к себе дрожащего, замерзшего мальчишку: – Прошу, позаботься о нем, пока я не вернусь, а потом он отправится вместе с нами, поскольку наша семья, наша любовь, заменит ему потерянную мать и отца.

– Я в ответе за этого ребенка, будь спокойна. Необходимо выйти на трассу, там нас ожидает уже подготовленный экипаж. Быстрее, – молодой человек уверенно взял Кристин за руку и повел сквозь густые заросли, покрытые белоснежной пленкой, тщательно продумывая каждый шаг, чтобы не попасть в ловушку для местных зверей и не стать кормом какого-то гибрида. Воздух становился все холоднее и острее, проникая в легкие, как замороженное металлическое лезвие, Бойни начинал плакать, растирая посиневшие ладони и кутаясь в тоненькую курточку, но путники не останавливались, зная и чувствуя, что ожидаемая цель уже близко. Наконец, сквозь прорези сухих ветвей показались ядовито-оранжевые фары припаркованного автомобиля, а напряженную тишину развеяли бодрые мужские голоса. Мария вскрикнула и вздрогнула от неожиданности, когда навстречу выбежал молоденький слуга и мгновенно подхватил ребенка, укрывая его меховым покрывалом и галопом неся в обогретый салон.

– Скорее к машине, мороз стремительно усиливается, еще пару минут – и мы просто заледенеем.

Меджампирша с облегчением опустилась на кресло и крепко прихлопнула дверцу, не веря, что вдыхает уже людской, теплый воздух. Рядом, умостившись на подушках, спала спасенная Эмили, все еще сильно слабая от пережитого ранения.

– Как ты? – Эйнджел протянул молодой женщине миску с горячей похлебкой, но та лишь отрицательно покачала головой.

– Я в норме, да и ты знаешь, что это меня не насытит. Позаботьтесь о Бойни, – Мария прикоснулась губами ко лбу ребенка и вмиг отшатнулась: – Господи, он весь горит, у него ужасный жар… Эйнджел, что с моим мальчиком?…

Шон быстро перевернул малыша на спину и расстегнул ему рубашку, и вдруг пальцы замерли на полпути к телу, по вискам заструился ледяной пот, а глаза округлились от ужаса, хотя Иной так старательно пытался не показывать своего замешательство любимой.

– Что?… Что такое? – девушка бросилась к ребенку, но Эйнджел сразу же оттолкнул ее и жестом попросил слугу достать аптечку, переполошив которую, просто выбросил через окно с лютыми ругательствами.

– Нет, нет, это не поможет… Необходим сильный природный яд, который сможет перебороть инфекцию, – шепча эти слова себе под нос, мужчина тщательно прикладывал к груди бессознательного мальчика бинты, смоченные в соку черной жемчужины, уникального противовоспалительного средства, и только гневно откидывал тряпки назад, вмиг окрасившиеся в алый цвет. Кристин, вжавшись в спинку кресла, неподвижно наблюдала за этой картиной, сглатывая жгучие слезы, и только немым взглядом умоляла друга рассказать, что произошло: – Бойни ужалила мутированная дикая змея, чей яд сразу же разносится по всему телу, а на месте укуса образовывается гниющая, разорванная рана. Помочь может лишь слюна настоящей обыкновенной кобры, но мы около тайги, а до ближайшей больницы сотни миль.

– Спаси ребенка, делай, что хочешь, но не позволяй его невинному сердечку остановиться… Нет!.. Помоги, умоляю! – Мария лихорадочно вцепилась в руку Эйнджела, вкладывая в это движение сумасшедшую боль, что яростным ураганом ломала все внутри, но парень только прижал ледяную ладонь несчастной к своим губам.

– Единственный выход, это твоя кровь. Попытайся напоить малыша, организму необходимо как можно больше, – стараясь взять себя в руки и унять безумную дрожь, Мария закусила губу и медленно провела ножом по своему запястья, приложив надрез ко рту Бойни, но мальчик сразу же с пронзительным стоном изогнулся и вырвал скудное содержимое своего желудка. Несчастный из последних сил с отвращением вытер алые следы на подбородке, и присутствующие внезапно услышали его тихий шепот: «Мама… Мамочка… Я иду к тебе. Сейчас».