Перехлестье

Совсем не то, что представляла себе Милиана. Магесса-то ждала тишины... тайны... предвкушала загадку. На деле же все оказалось разочарующе обыденно.

- Идем... - Шахнал потянул Милиану за рукав. - Нам не сюда.

Она послушалась, но все равно то и дело оглядывалась на тех, кто остался у первого причала. Но жрец увлекал ее прочь. Они свернули на узкую тропку, которая тянулась вдоль густых зарослей ивняка, и брели по ней, вдыхая свежий пахнущий водой воздух, слушая шелест листвы. Скоро крики и многоголосье пристани остались позади. И вот тропка вынырнула к подгнившим мосткам, уходящим от берега в воду.

Тихо шелестели волны, наползая на песок и покачивая челнок с дремлющим в нем лодочником...

Умиротворенная картина, вызывающая в душе сладкое предвкушение.

Милиана жадно подалась вперед, впитывая покой и красоту этого места.

На песке у самой воды играли в кости трое молодых парней.

Повитуха подошла к воде, по привычке стараясь держаться подальше от незнакомцев, сбросила с ног башмаки и зарыла горящие от усталости ступни в мокрый песок. Прохлада приласкала, успокаивая, даря облегчение после тяжелой дороги.

- Вода-матушка, дай мне сил... - беззвучно прошептала магесса и прикрыла глаза, наслаждаясь мерным покачиванием волн.

Шахнал стоял чуть поодаль, глядя на ссутулившегося в челночке перевозчика. Девушка посмотрела на своего спутника и удивилась. Он больше не производил впечатления жалкого бродяги. Наоборот, сейчас Милиана не видела ни засаленной одежды, ни стоптанных сапог.

Отец больше не казался ни уставшим, ни сломленным, ни растерянным. В нем проявилась, наконец, скрытая до сей поры внутренняя сила. Да, он точно был из ливетинов, сейчас это было особенно заметно - потомок воров, конокрадов и пройдох - рисковый, отчаянный, живучий.

Когда жрец перевел взгляд на спутницу, та даже отшатнулась, увидев в его глазах... ненависть. Повитуха не поняла, чем провинилась, но привычно сжалась, ожидая поношения. Однако Шахнал шагнул куда-то в сторону, подальше от своей спутницы, и холодно произнес:

- Мариоса, повернись.

Что? Магесса растерянно оглянулась. Жрец тем временем покачал головой, словно чему-то поражаясь.

- Этот причал для магов и колдунов. Здесь никогда не было людей, а поскольку вы трое - явно не маги... Повернись. Не выгляди глупее, чем есть.

- Однако ты изменился, наставник, - один из игравших в кости юношей повернулся и отбросил с головы капюшон плаща, открывая рыжую кучерявую макушку.

Мариоса поднялась с непринужденной грацией хищницы и неспешно приблизилась, покачивая бедрами.

- М-м-м... Отец мой, вы такой уверенный, такой смелый... Более опытный. Обожаю таких мужчин. И во взгляде столько властности!

Она подошла вплотную к мужчине и хотела было очертить тонким пальчиком линию его скул, но жрец неуловимым движением уклонился и насмешливо, в тон колдунье произнес:

- Ты тоже изменилась, послушница. Такая распущенная, такая дерзкая... Более потасканная. Никогда не любил подобных женщин. И во взгляде столько голода!

Один из колдунов громко хмыкнул, поднимаясь на ноги следом за девушкой, второй, увидев, как разъярили сообщницу слова отца, спрятал усмешку, склонив голову.

- Когда ты меня тискал, я казалась тебе венцом творения, жалкий святоша! - прошипела оскорбленная.

- Мне просто было не с чем сравнивать, - Шахнал развел руками. - К тому же, стал бы я тебя тискать, не наложи ты приворот.

Жрец обошел Мариосу и отступил еще на шаг, словно бы разглядывая собеседницу, а на деле - уводя ее подальше от Милианы.

- Ишь ты, осмелел! - привлекательное лицо колдуньи исказила гримаса ярости и досады. - Ничего, я поумерю пыл твоей отваги, святоша! Будешь скулить и умолять о прощении...

- Скорее о смерти, - рассмеялся служитель Маркуса. - От твоей болтовни можно спастись, только уснув вечным сном.

Несмотря на кажущуюся беспечность Шахнал тем не менее понимал, что у него нет шансов обмануть колдунью и отбить у трех отщепенцев магессу. Прямо скажем, боец из ливетинца был никакой, он не умел ни драться, ни защищаться, да и как защитишься от обладателей проклятого дара? Никак.

Поэтому жрец решил попытаться хотя бы увести эту волчью свору подальше от Повитухи. И, похоже, эта попытка станет последней в его жизни. Более не смотря на изумленно застывшую у кромки воды спутницу, мужчина бросил короткий взгляд на челночок, покачивавшийся возле причала. Перевозчик уже отвязал суденышко, бросил веревку под ноги и, оттолкнувшись веслом, направил утлую посудину к берегу. Если Милиана успеет запрыгнуть в лодчонку - ей уже никто не помешает. Лодочку и перевозчика оберегали такие могучие силы, какие не могла преодолеть и сотня колдунов.

- Ты будешь умолять, ничтожество... - тем временем шипела Мариоса. - Умолять и жрать землю. Но сперва мы разберемся с твоей девкой.

Мысленно Шахнал взмолился об одном: "Беги! Беги, не оглядываясь!" Смотреть в сторону Повитухи жрец побоялся, поэтому не увидел, как она сделала шаг вверх по склону.