- Это сложно... - голос Повитухи прозвучал сдавленно. - Он был не похож на остальных. Совсем другой. И еще... я видела их рядом. Это было дико. Маг и дэйн. Дэйн и маг. Им судьбой предначертано неприятие, но эти двое везде и всегда были вместе, разговаривали, спорили. Волоран рассказывал Йену про правила и запреты, объяснял терпеливо, растолковывал - почему все происходит именно так, а Йен без утайки описывал все сильные и слабые стороны своего дара. Они настолько доверяли друг другу, что даже не допускали, будто один может воспользоваться слабостью второго.
- Но, насколько я помню, - перевернулся на спину Шахнал. - Грехобор как раз таки обратил свой дар против дэйна. И не поморщился.
- Это из-за меня он не смог подчинить Проклятую силу. Из-за меня она взяла над ним верх, но... он все равно смог остановиться. Тоже из-за меня.
- А почему эти двое были так близки? Из-за тебя? - жрец снова повернулся на бок и раздараженно поправил впивающуюся в ребра ветку.
Повитуха помолчала, дождалась, пока он снова уляжется и ответила:
- Нет. Из-за меня они как раз перестали быть близки, перестали друг другу доверять Я только все порчу... Всегда все порчу... девять лет скиталась, надеялась - уйдет эта боль, притупится. Только я столько жизней сломала... столько людей погубила... Это ведь была моя вина. Такое не забывается, не притупляется.
- Но...
Девушка поднялась на локте и с жаром проговорила:
- Это за мои грехи он расплачивался! Йен. Грехобор. Я была виновата! Только я!
- В чем? - удивился Отец.
- Я знала, что нам нельзя быть вместе. Знала, что это приведет к беде, но не удержалась и в результате просто сломала ему жизнь... Я же говорю, что все порчу. Волоран не рассказал совету дэйнов о том, кто был истинным виновником, точнее виновницей, произошедшего. Если бы не я - Йен не стал бы убивать. Его сила не взяла бы верх, понимаете? И он обманул. Обманул! Сказал, что полностью осознавал, что делал. Что пытался сбежать, а брат остановил. И Волоран подтвердил. Они оба спасли меня. Каждый по-своему. Даже после всего того, что произошло, после того, как между ними не осталось не то что доверия, но и понимания, они все равно сплотились, чтобы избавить меня от кары. Грехобора наказали тогда. Волоран сам предложил отдать его на суд Маркуса. А меня - отпустили. И вот... я оказалась невиновной. Как же мне его не любить? Как?
И она уткнулась лицом в ладони, скорчившись на земле. Милиана не плакала. Молчала, съежившись. Маленькая, изможденная, с тяжелой растрепавшейся косой, в ветхом рубище, вместо одежды...
Шахнал рывком встал, подошел к скорчившейся Повитухе и сел рядом, неуклюже говоря слова утешения. Он впервые успокаивал, впервые хотел подарить покой... а потом лег рядом, не касаясь, но все же лицом к ней, глядя, как она засыпает. И впервые за эти долгие дни странствия они спали крепко и без сновидений и оба чувствовали себя... почти утешившимися.
Ох, как все перевернулось с ног на голову за эти несколько дней! Словно какая-то насмешливая пряха собрала обрывки разноцветных старых ниток, связала в одну, да скатала в пестрый клубок и теперь забавлялась, любуясь, сколь причудливым вышло творение ее рук.
На следующее утро Шахнал первый раз в жизни не вознес молитву Маркусу. Он видел, что Милиана заметила это, видел, как она удивилась, а еще видел, что она хотела о чем-то сказать, но промолчала. И за это жрец был благодарен девушке.
Остаток пути до Причала они проделали в молчании.
Холодный дом принимает гостей
Фадир мягко опустился, коснувшись копытами промерзшей серой земли. Могучий жеребец переступал с ноги на ногу и недовольно фыркал, чувствуя магию. Грехобор огляделся, и по его замкнутому лицу пробежала тень. Он озирался, вспоминая все, что было связано с этим местом и тем, что здесь произошло.
Магия.
Его магия выстудила эту землю.
Здесь до сих пор под ногами хрустела и крошилась замерзшая трава, а ветви деревьев под ветром звонко перестукивались, скованные ледяным панцирем.
- Я не был здесь девять лет, - маг соскользнул на землю со спины крылатого коня. - Неужели так ничего и... не изменилось?
- Нет, - в голосе брата отсутствовали обвинительные интонации. - Эту землю уже не возродить. Здесь даже летом всегда мерзнешь.
Грехобор промолчал и сделал несколько нерешительных шагов в ту сторону, где раньше возвышалась Клетка Магов - величественное строение, его первый и последний дом. Место, где он вырос, где его оберегали и защищали, место, которое он уничтожил.
- И... вы не пытались ничего восстановить?
- Мы построили здесь острог. Разлитой в воздухе магии с лихвой хватило на защиту, а камень, зачарованный дэйнами, стужа сковала так, что не разрушить. Она выдержит все - хоть магию, хоть землетрясение. И, что важно, острог послушен только нам. - Волоран спешился и закончил: - Но это не потому, что наша магия сильнее.
- А почему же? - брат заинтересованно обернулся.