Передайте в Центр

– А может и за десять. Это факт… Перевербовать, значит, не удастся?

– Исключено.

– Тогда подключи к делу Елену Васильевну Петрову. Наверное, ей пора познакомится с несчастной Галей Голубевой.

– Да, товарищ генерал.

После звонка капитан Решетников целую минуту молча смотрел на папку.

«Нужно поднять все дела, где, пусть только на одно мгновение мелькала эта «Куколка» Джоан, – решил он. – И с Костей Филипповым надо поговорить… Должен он хоть что-то знать о ней, если четыре года назад получил от «Куколки» две пули в плечо».

4

– Какие там секреты, голубчик! – директор института Константин Иванович Петровский досадливо отмахнулся. – Вы можете легко навести справки о нашем финансировании. Мы же попросту почти без работы. А если бы нас не приютил военный завод, мы могли просто оказаться на улице.

Майор Дубов сверлил глазами лицо гостя.

Генерал Кошкин улыбнулся и понимающе кивнул старому академику.

– А что вы можете сказать о своем сотруднике Михаиле Голубеве?

– Только одно: талант! – Константин Иванович подавил вздох. – Его теоретические работы попросту бесценны. – Академик понизил голос, – простите, но если бы Миша работал не у нас, а там… – гость махнул рукой в сторону окна, – он уже давно стал лауреатом десятка самых престижных премий.

В глазах майора Дубова появился настороженный собачий блеск.

– Но что значит теория без практики? – продолжил Константин Иванович. – Вы когда-нибудь пробовали забраться вверх по лестнице, у которой нет двух третей ступенек?

– Значит, эксперименты нужны? – спросил генерал Кошкин.

– Нужны. Но у нас в институте, как я уже говорил, нет ни гроша для разработки тем Миши Голубева.

– Спасибо, Константин Иванович, – Кошкин протянул гостю руку. – Вы можете идти. Только прошу вас, никому ни слова о нашем разговоре.

– Я понимаю… – Уже у двери Константин Иванович оглянулся. – Вы знаете, Николай Александрович, есть ученые, которые готовы на многое лишь бы… – он запнулся. – Впрочем, если вы читали «Фауста» Гете, вы меня поймете.

Дверь закрылась.

Майор Дубов не читал Фауста. Он смотрел на генерала Кошкина и ждал приказа на арест Михаила Голубева. Кошкин рассматривал ветви старой березы за окном и молчал.

«Фауст, Фауст… – ломал голову Дубов. – Вообще-то, на кликуху похоже – Фауст. Почти фашист… А еще немцы во время войны фауст-патроны придумали против наших танков. В общем, неприятное это имечко».

5

Мишка курил в постели. Джоан лежала рядом и ласково гладила ладошкой по его широкой груди.

– В последнее время ты стал слишком мрачным, милый, – нежно сказала она.

– К черту все!.. – Коля ткнул сигарету в пепельницу и повернулся к женщине спиной. – Ответ из своего Центра получила?

– Да, дорогой. Они просят срочно выслать последнюю часть проекта «Елка», – Джоан нежно прильнула к спине Коли. – Ты сможешь?..

– Да. Через две недели.

– Центр торопит.

– Подождут.

Коля сел и потянулся к бутылке водки на ночном столике. Горлышко бутылки нервно звякнуло о край стакана.

Рассматривая спину Михаила, Джоан презрительно улыбнулась. Она взглянула на часы – стрелки показывали половину девятого.

– Может быть, ты останешься у меня? – осторожно спросила Джоан.

– Меня жена дома ждет, – буркнул Коля.

– Как ты думаешь, она уже догадывается?

– О чем?

– О нас с тобой.

Мишка допил водку и со стуком поставил стакан на ночной столик.

– Отстань, «Куколка», – бросил он через плечо. – И так тошно.

…Возвращаясь домой, Мишка нашел в почтовом ящике повестку. На небольшом листке ему сразу бросились в глаза три большие буквы – ФСБ. Мишку шатнуло. Он долго стоял у почтового ящика и только через минуту стал медленно, как смертельно уставший человек, подниматься к двери своей квартиры.

6

Галя сидела на кухне. На столе стояли три тарелки с давно остывшим ужином.

– Есть будешь? – не глядя на мужа, спросила она.

– Нет…

Мишка вдруг понял, что страстно хочет только одного – еще выпить. Страх жег изнутри как раскаленные угли.

– Водка в холодильнике, – тихо сказала Галя.

Мишка открыл дверцу холодильника и взял бутылку. Отпив прямо из горлышка, он показал Гале повестку в ФСБ.

Та только пожала плечами.

– Ну, мало ли что? – спросила она. – Миша, ты же работаешь в секретном институте.

– Да пусть провалится он, этот институт, елки-палки! – вдруг взорвался Мишка. Он крикнул еще что-то, но злость быстро кончилась, и Мишка осел на стул. – Господи, как же мне плохо!..

– Тошнит? – спросила Галя.

У нее было удивительно спокойное лицо, которое казалось от этого еще более красивым.

«И что я, дурак в Джоан нашел? – подумал Мишка. – Я осел, кретин и идиот!»

– Спать буду один, – сказал он вслух.

Мишка отхлебнул из булки еще и пошел в спальню. Как только дверь за ним закрылась, Галя сняла телефонную трубку и набрала номер.

– Я могу поговорить с капитаном Решетниковым? – твердо спросила она.

– Да, конечно, я слушаю, – голос в трубке казался довольно приятным. – Простите, а кто вы?

– Галя Голубева.

– Да, да, мне уже говорили о вас.

Гале стало немного легче.

– Скажите, пожалуйста… – она, конечно же, хотела спросить о Мишке.