Пепел Вавилона

Ее пальцы казались такими пухлыми и крепкими по сравнению с тем, что было раньше. Она росла. Уже не их малышка. Сколько же они строили планов в отношении ее учебы и совместных путешествий. Все пошло прахом. Мир, в котором они хотели ее вырастить, развалился. Она ощутила укол вины, как будто могла как-то это предотвратить. Как будто это каким-то образом и ее вина.

В сгущающейся темноте слышались голоса, хотя и не так много, как раньше. Когда-то в квартале бурлила ночная жизнь. Пабы, уличные фокусники и недавно вошедшая в моду гремящая музыка, выплескивавшаяся на улицу, как будто кто-то роняет кирпичи. Теперь люди ложились с наступлением темноты, а вставали с рассветом. Ноздри защекотал запах съестного. Странно, но вареная овсянка может стать свидетельством уюта. Она надеялась, что старик Джино сходил к фургону или что кто-то из прихода сходил за него. Иначе Анна настоит на том, чтобы отдать ему часть их припасов, и Намоно ей это позволит.

Но этого еще не произошло. Нет смысла беспокоиться о том, чего еще не случилось. Пока всё нормально. Когда они добрались до поворота на улицу Джино, остатки солнечного света померкли. Единственное, что отмечало скалу Зума — сгусток темноты, возносящийся над городом на тысячу метров. Земля вызывающе грозила небу кулаком.

— Ох, — скорее даже не слово, а выдох, — ты это видела? — спросила Нами.

— Видела что?

— Падающая звезда. А вот еще одна. Смотри!

Так и есть. Посреди неподвижно мерцающих звезд — быстрая полоса света. И еще одна. Пока они стояли, взявшись за руки, еще пять. Вот и всё, что она могла сделать: не отвернуться, не затолкать дочь в укрытие дверного проема, закрывая собой. Было предупреждение, но остатки флота ООН перехватили этот метеорит. Эти огненные пятна в верхней атмосфере, может, даже и не его осколки. А может, и его.

Когда-то падающие звезды считались красивыми. Чем-то невинным. Уже не будут. Не для нее. Ни для кого на Земле. Каждый яркий след — как дуновение смерти. Свист пули. Напоминание, громкое, как крик. Все может закончиться, но ты над этим не властна.

Еще один всплеск, яркий, как факел, вспухший в бесшумный огненный шарик размером с ноготь.

— Большой был, — прокомментировала Нами.

«Нет, — подумала Намоно, — не большой».

Глава первая

Па

— У вас, на хрен, нет на это никаких прав! — уже не в первый раз кричал владелец «Хорнблауэра». — Мы всё это заработали своим трудом. Это наше.

— Мы это уже проходили, сэр, — возразила Мичо Па, капитан «Коннота», — ваш корабль и груз здесь по мобилизационному распоряжению Вольного флота.

— Ваша говёная гуманитарная акция? Астерам нужны припасы? Так пусть покупают. Что моё, то моё.

— Так нужно. Если бы вы послушались приказа...

— Вы нас обстреляли! Пробили нам движок!

— Вы пытались уклониться. Ваши пассажиры и экипаж...

— Вольный флот, драть вас в жопу! Да вы просто воры. Пираты.

Слева от нее Эванс — старший помощник, недавнее пополнение семьи — застонал, как будто его ударили. Мичо глянула на него — и встретилась с его голубыми глазами. Помощник ухмыльнулся: белозубая улыбка и слишком смазливое лицо. Красавчик, и он это знает. Мичо выключила микрофон — брань с «Хорнблауэра» продолжала литься потоком — и кивнула Эвансу. В чем дело?

Эванс ткнул пальцем в консоль.

— Какой злющий. Как заденешь какого бедняжку койо, всегда так.

— Будь серьезнее, — попросила Мичо, но улыбнулась.

— Я серьезный. Но ранимый.

— Хрупкий? Ты?

— В глубине души, — Эванс прижал ладонь к мускулистой груди, — я маленький мальчик.

Владелец «Хорнблауэра» наконец-то выпустил пар. Если суммировать всё им сказанное, то Па — ворюга, шлюха, бессердечная тварь, которой всё равно, чьи дети умирают, пока лично ей платят жалование. Будь он ее отцом, то прибил бы, чтобы она не позорила семью. Эванс захихикал.

Поневоле засмеялась и Мичо. 

— А ты в курсе, что когда ты флиртуешь, твой акцент усиливается?

— Знаю. Я весь состою из сложного сплава жеманства и пороков. Но забудем о нем. Ты уже начала выходить из себя.

— Еще не вышла, — Па снова включила микрофон. — Сэр. Сэр! Можем мы хотя бы прийти к соглашению, что я пират, который предложил запереть вас в каюте до прибытия на Каллисто, а не выбросил в космос? Так пойдет?

На секунду в эфире воцарилось потрясенное молчание, сменившееся потоком бессвязной ярости, выразившейся в фразах типа «захлебнись своей долбаной астерской кровью» и «прибью, если посмеешь». Мичо подняла три пальца. С другой стороны рубки Оксана Буш махнула рукой в знак подтверждения и заклацала по панели управления вооружением.

«Коннот» не был астерским кораблем. Изначально его построили для космофлота Марсианской республики и оборудовали широким спектром вооружения и аналитических систем. Мичо и остальные провели на нем уже большую часть года, поначалу тренируясь втайне. А затем, когда настал тот День, повели его в битву. И теперь Мичо на своем мониторе наблюдала, как «Коннот» распознал и навел оружие на шесть точек дрейфующего грузовика, куда вонзится ливень снарядов орудий точечной обороны, вспарывая корпус. Лазеры прицелов уже очертили «Хорнблауэр».