Пепел в отражении

– А твоя группа для чего? Думаешь, он оставил здесь взрывчатку?

– Вряд ли, но пусть ребята проверят. А пока надо решить, как будем действовать дальше.

Он замолчал, и Дарина почувствовала, как на нее воззрились две пары почти одинаковых глаз. Она попробовала сосредоточиться на разговоре, но снова и снова мысленно возвращалась к сорвавшемуся покушению. А если бы Марк и впрямь приехал позже, застрял где-нибудь в пробке? А если бы с ним самим что-нибудь случилось?

Вспомнился тот липкий страх, который накатил на нее плотной тягучей волной, когда в палату прибежал Саша и велел не высовываться. Появившийся следом за ним Максим с табельным пистолетом наперевес только приумножил ее страхи. В тот момент ей было страшно услышать за стенкой выстрелы или даже просто крики, а воображение, будто издеваясь самым изощренным образом, рисовало красочные картины с ранеными пациентами, врачами, посетителями…

Самыми яркими чувствами в ту секунду были страх и надежда одновременно. Страх, что прежде нее погибнут ее близкие, и надежда на то, что Марк обязательно со всем справится.

Она ощутила, как сжались мужские пальцы вокруг ее ладони, и подняла голову, сталкиваясь взглядом с серо-голубыми глазами. Во взгляде Марка сквозили теплота, непривычная нежность и отчаяние.

– Тебя надо увезти, – вдруг медленно проговорил он. Дарина неслышно вздохнула.

– Куда?

– Конспиративная квартира? – предположил Александр, на что Марк покачал головой.

– Можно, но я бы предпочел знакомую мне территорию. На всякий случай.

– И что ты предлагаешь?

Мгновение Марк задумчиво смотрел на брата, а потом его губы тронула удовлетворенная улыбка.

– Дедушкин дом.

От неожиданности Саша даже замер, растерянно глядя на брата и хлопая глазами. Марку он в эту минуту напоминал кота, застигнутого врасплох за банкой сметаны.

– Дедушкин дом? – глухо повторил хирург. – Ты же в курсе, что мы там уже лет семь не были?

– Дядя Виталя за ним присматривает, там все нормально, не нагнетай.

– Ну я не знаю… Может, все же Тимуру позвонить? Он вечно пропавших людей разыскивает, собаку на этом съел, точно знает, как лучше спрятаться.

– А я, по-твоему, не знаю? – огрызнулся Марк. – Сам подумай, про эту дачу уже сто лет никто не вспоминал. Мы с тобой там каждый угол знаем, любую тропку, если вдруг что, точно сможем уйти незамеченными. А уехать так, чтобы никто не узнал, это уж совсем легкотня. С начальством я как-нибудь договорюсь, охрану нам устроят.

– В принципе идея, конечно, хорошая… – признал Саша. – Добираться туда только долго, но место тихое.

– Ты говорил, нужны еще какие-то анализы, – вспомнил Марк. – И Дарине на осмотры надо…

– Раз в несколько дней я и сам могу к вам съездить, – заметил Саша. Тихий стук в дверь его отвлек, и, обернувшись, он увидел заглянувшего в палату Гошу. – Вот, или Гоша приедет на крайний случай.

– Приеду куда? – недоуменно переспросил Гоша. Александр качнул головой.

– Никуда, это я так… Что случилось?

– Так операция, Александр Николаевич, вы просили за вами зайти…

– Точно, просил. Ребята уже там?

– Да, Кирилл подводит наркоз, у Полины уже все готово.

Саша устало потер переносицу и встал. Дарина смотрела на него мутными глазами, и Марк взглянул на брата с немым вопросом.

– Успокоительное, – пояснил врач. – Дал, когда ты ушел. Пусть поспит, потом все к выписке подготовим, завтра уедете.

Марк только кивнул в ответ, и Саша ушел, напоследок опять напутствовав его сходить на рентген и на перевязку. Когда за ним закрылась дверь, Дарина тяжело вздохнула, откинувшись на спинку кресла, отчего ее волосы скользнули по его руке. Он смерил ее внимательным взглядом.

Зеленые глаза глядели на него с молчаливой благодарностью. Дарина еще немного поерзала в кресле, устраиваясь поудобнее, потом склонила голову на мягкий угол спинки. Его руку она так и не отпустила.

– Спасибо тебе, снова, – прервал тишину ее едва различимый шепот. Почему-то от этих слов ему стало больно. Сегодня он просчитался как никогда.

– Прости. Мне стоило все это предусмотреть, и покушение, и прессу… Я не ожидал, что все вскроется так быстро.

Дарина несмело улыбнулась, и он внезапно понял, насколько эта упрямая бравада и дерзость в голосе ей шли. Без этой стойкости, непоколебимой уверенности во взгляде, без ее мужества и даже язвительности – она просто не была бы собой. Марк боялся, что произошедшее наложит свой отпечаток, и она будет шарахаться от каждой тени, но, очевидно, он глубоко ошибался.

– Извиняться входит у тебя в привычку, ты заметил?

Он не выдержал и расхохотался. Должно быть, сказывался безумный денек с погонями, угрозой теракта и постоянным напряжением, потому что Марк не сомневался, что выглядит сейчас как самый настоящий сумасшедший.

Впрочем, такими темпами он и впрямь окажется в дурдоме, запертый в изоляторе в смирительной рубашке. Это дело и Дарина его обязательно доконают.

Отсмеявшись, Марк глянул на улыбающуюся девушку. Дарина улыбалась открытой искренней улыбкой, в глубине девичьих глаз притаился озорной огонек. Мужчина не удержался от ответной усмешки, фыркнул и встал. Дарина сильнее сжала его ладонь и отпустила.