Пепел и перо

Невозможно было точно сказать, сколько прошло времени, однако луна уже вновь опускалась по небосводу. Казалось, что весь окружающий мир на высокой скорости несся в направлении утра. Джесс заглянул в прежнюю камеру Дарио, когда они проходили мимо. Санти по-прежнему спал на койке, а напротив него Джесс узнал темные кудри Морган, хотя она и уснула, повернувшись лицом к стене.

Вульф, завернувшись в одеяло, очнулся в тот самый миг, как почувствовал присутствие вошедших, и машинально потянулся к острому камешку, лежавшему рядом с его рукой. Снова расслабился, когда разглядел лица в полумраке. Откинув одеяло, он поднялся на ноги и вышел к Джессу с Томасом в коридор.

– Вы там не торопились, – сказал он. – Все получится?

– Печатный станок – да. И, может, кое-что еще, что поможет нам перебраться через стены.

Вульф выслушал, задумался на несколько секунд в тишине, а затем сказал:

– Не рискуйте понапрасну. Понятно?

– Да, – ответил Томас. – Но любое дело рискованное. Вы это знаете, сэр. Как капитан?

– Отдыхает. Доктор тут далеко не дурак, как я предполагал. – Зная профессора Вульфа, это можно было счесть за комплимент. – Морган помогла, чем могла. Если бы не она, то Санти бы точно остался без руки. Да и все еще может остаться.

Пугали не сами слова, а то, с каким натренированным спокойствием Вульф их произнес. Джесс спешно покосился на Санти, затем отвел взгляд. Больше ничего сделать было нельзя.

– Морган было больно? – спросил он.

Сначала Вульф не отвечал, может, потому что думал, что Джесс не готов услышать ответ. Однако в конце концов профессор сказал:

– Способности, которые используют скрыватели, берут свое начало в их жизненной силе, их квинтэссенции. Когда они используют ее, чтобы трансформировать и менять природу органических и неорганических вещей, та подвергается… влиянию того, что было трансформировано. Думай об этом как о воде. Опусти в нее грязную тряпку, тряпка станет чистой, но грязь никуда не денется. – Вульф наконец перевел глаза, чтобы встретить взгляд Джесса. Джесс об этом пожалел. – У скрывателей в Железной башне была возможность протестировать свою работу временем. Они создают сценарии, формулы и оселки – фильтры, чтобы последствия работы не коснулись их напрямую. Но если использовать квинтэссенцию каждый день и напрямую… это опасно. Люди некогда боялись ведьм не без причины. И есть причины, по которым мы не называет скрывателей колдунами.

– Потому что они не колдуны? – спросил Томас. – У них есть способности, такие же как у одаренного механика, например.

– Дар механиков не уничтожает их изнутри. Скрыватели, которых никто и ничто не контролирует и не ограничивает… – Вульф покачал головой. – Для них нет пределов. И это опасно. Она опасна. Она учится слишком многому и слишком быстро, и ее некому сдерживать.

Джесс сглотнул. Ему не нравилось, как это звучит, но он не мог не согласиться, что здесь есть доля правды.

– И что нам делать? – спросил он.

– Ничего, – мрачно ответил Вульф. – Потому что она нам нужна. И нужна каждая крупица силы, которая у нее есть, если мы хотим выжить в этом месте и выбраться из него. Мне очень жаль, но мы с тобой похожи: мы делаем то, что необходимо сделать. Даже если это значит позволить тем, кто нам небезразличен, рисковать собой.

Взгляд Вульфа вновь скользнул в сторону Санти, когда он это сказал, и Джесс понял, что он сейчас вспоминает о всех тех моментах, когда Санти подвергал себя опасности ради него. И будет подвергать и дальше, пока способен стоять или хотя бы ползти.

«Я не такой, как вы», – подумал Джесс. Однако в глубине души он знал, что на самом-то деле именно такой. Джесс слишком рано научился жить практично.

Томас спросил:

– Все остальные в порядке?

– Вполне. Вы ели?

– Умираем с голоду, – сказал Джесс. Его желудок урчал и ворчал, как дикий зверь.

– Глен украла для нас кое-какой еды. Там немного, но полагаю, никто в этом городе не наедается, кроме Уиллингера Бека. – Вульф кивнул на две пустые койки в их камере. – Поешьте быстро и поспите, пока есть время. Уже поздно. – С этими словами он отправился к своей неудобной постели на холодном полу рядом с Санти, снова укутался в одеяло и уснул – по крайней мере, так казалось – за пару минут.

Томас уже отыскал кусок сыра и небольшой ломоть хлеба, которые лежали на полке рядом с неработающей печью, и изо всех сил пытался не съесть больше, чем предполагала его доля, хотя он и был раза в два больше всех остальных. Джесс заглотил маленькую порцию твердых корок с мягким сыром, которые по вкусу показались ему как рай на земле, но такие крохи разве что дразнили, не насыщали. Джессу хотелось съесть раз в десять больше, так что пришлось убеждать себя оставить еду другим, которые, видимо, еще даже не ели. Запить можно было только холодной водой, и, когда Джесс выпил свою порцию, Томас уже лежал на койке, засыпая.

Джесс занял другую койку и задул огонь в лампе. Ему ничего не снилось, разве что перед глазами еще какое-то время маячил потухший фитилек.