Пехота

— Так, военный. Во-первых, ты не понял. Во-вторых, рановато ты начал комбату перечить, — комбат вдруг стал необычайно вежливым, и это обозначало — оно взбешено. — На машине своей ты повезешь сапера и кучу бэка и вооружения. Так что геник свой выбрасывай к херам, и остальное тоже, стой ровно и жди команды.

— Я повезу все, что надо и куда надо. Но потом пикап останется медэваком со мной.

— Мартин. Иди, покури, остынь и не п.зди мне тут, — махнул рукой комбат.

Я остался на месте, мы оба были упрямцами, только он отвечал за весь батальон и за всю операцию, а я — нет. А с другой стороны, медэвакуация — это моя зона ответственности, и если я посчитаю нужным, позвоню сейчас на террикон, и через два часа сюда приедет бэха-двойка. Ммм… То я перегибаю, пожалуй, вызывака грозный нашелся. Я аж зубами скрипнул, ну как же ж не понимать, что медэвак — это самое важное. Хотя… Каждый, буквально каждый, кто за что-то отвечает в армии, считает именно свое направление самым важным и «выносит мозг» комбату именно по своим задачам. Эх… Пойти покурить? Кофе наконец-то намутить?

— А… Насчет зарядки…Так, а геник откуда на новой позиции? Неужели с собой понесут? Или разведка заволокла? — вклинился ротный, пытаясь спасти меня от комбатского гнева.

— А кто тебе сказал, что ты идешь на новую позицию? — посмотрел на Васю все еще раздраженный комбат.

— А куда? — недоумевающе спросил Вася.

— Ты летаешь вон от него, — кивнул комбат на «Малыша», командира РВП. — С «Кукушки». А Прези… тьфу, Сергей будет работать с СПГ с «Кондора», который становится тылом.

— С «Кукушки«? На захват я не иду? — ужаснулся Вася.

— С чужого СПГ? С непонятно пристрелянным прицелом? — в унисон ужаснулся Президент.

И вот тогда я заржал. Взахлеб, до истерики. И все, кто увидел Васино лицо, это выражение «меня не взяли на войну», засмеялись. Дурное напряжение, царящее в большой комнате на первом этаже здания, лежавшее тяжелой холодной тушей на взгорбленном паркете и давившее на души каждого, кто участвовал в подготовке операции, вдруг куда-то делось. Все смеялись, в двери заглянул зампотыл, увидел ржущую толпу, на всякий случай улыбнулся и быстро исчез.

А мы ржали. Даже Вася улыбался, и я вдруг представил, что сказала бы его жена, Оксана, если бы узнала, что ее муж страшенно расстроен тем, что его не взяли в группу на захват новой безымянной посадки, затерявшейся среди тысяч таких же по всей длинной и нагретой щедрым солнцем линии разграничения.

6

— Тыловые крысы. Покы я на передку воював, вы в тилу баб портылы! — я изгалялся как мог, выдумывая все новые и новые мерзкие выражения, адресованные Васе и Президенту, стоящим за машиной. Вася копался в планшете, Президент отбрехивался и скрипел зубами.

— Повертайся живим. Янгола-охоронця, — буркнул Вася, выключил планшет и сунул его в нагрудный карман горки.

— Так, не п.зди мені отут, воєн ніхуясебе! — рявкнул Серега.

— Обидеть героя может каждый! — тут же ответил я. Стоявший у меня за спиной начштаба засмеялся.

Расклад был простым, и в этом раскладе каждому нашлось место. Комбат все задумал, защитил перед старшими начальниками и теперь рулил подготовкой. Начштаба все рассчитал, нарисовал на карте «Задум командира батальону» и теперь отвечал за координацию с підрозділами, которые должны нас прикрывать, если начнется халепа.

Прикрывала нас минометная батарея и два танка из танкового батальона. Наверное, еще кто-то, но меня как-то забыли поставить в известность. Насчет прикрытия я бы не обольщался, честно говоря, по-правильному было бы рассчитывать только на свой батальон. То есть, два бэтэра разведки, которые ездят и стреляют. В одном из них мехводом — Серега «Зубастик», и это вселяет надежду, да и начраз, он же командир разведвзвода, был нормальным. На этом бронетехника батальона начиналась и заканчивалась.

СПГ наши должны были работать с «Кукушки» и «Кондора», и на эти микропушки я крепко надеялся, мы все же были пехотой, «земляными червями» и «окопным быдлом», а пехота обожает СПГ. С «Кукушки» должен был работать Ваня, он же «Малыш», и я не знал никого в батальоне, кто мог бы управиться с тройкой гранатометов так же изящно-непринужденно. Плюс там наш ротный, тоже далеко не дурак с СПГ, плюс в дневное время — корректировка с квадриков, в которой он наблатыкался на терриконе.

С «Кондора», с той позиции, через которую пойдет группа захвата и которая становится тылом, должен был работать из одного граника Президент, и эта ироничная падлюка, младший из трех братьев — притом что оба старших тоже повоевали на этой войне — своего бы не упустил ни за что. Остальные… Мой бат, но вот так — стопроцентно, я был уверен в своей роте. Это уже ни хрена не мало, на самом деле. Еще, конечно, Васюм — несмотря на все наши приколы и трепетную любовь Механа к спиртосодержащим жидкостям, когда нужно, Васюм превращался в совершенно отбитого пехотинца с лозунгом «Ни ума, ни мозгов, ни жалости», такого же, как и большинство остальных, не боявшегося ни черта и выполнявшего свою задачу в любой ситуации и с любыми вводными.