Педагогика угнетенных

На этой исторической стадии манипулирование становится основополагающим средством сохранения господства. До того как люди начнут выходить из состояния погруженности, нет манипулирования (в строгом смысле этого слова), есть скорее полное подавление. Когда угнетенные почти полностью погружены в реальность, нет нужды ими манипулировать. В теории антидиалогической деятельности манипулирование является ответной реакцией угнетателей на новые конкретные условия исторического процесса. Посредством манипулирования господствующая элита может привести людей к своеобразной ложной «организации» и тем самым избежать угрожающей альтернативы – возможности того, что люди, вышедшие и выходящие из состояния погружения, объединятся по-настоящему[173]. У людей, когда они входят в исторический процесс, есть две возможные альтернативы: либо они по-настоящему объединятся ради своего освобождения, либо ими будет манипулировать элита. Настоящее объединение, разумеется, не будет стимулироваться правителями – это задача революционных лидеров.

Бывает, однако, что большие группы угнетенных формируют городской пролетариат, особенно в наиболее промышленно развитых регионах страны. Хотя эти группы время от времени бывают нетерпеливы, им не хватает революционного сознания и они считают себя привилегированными. Манипулирование, со всеми его обещаниями и обманом, обычно находит в их среде благодатную почву.

Противоядие от манипулирования можно найти в критическом, осознанном революционном объединении, которое представит людям в качестве проблем их положение в историческом процессе, национальную реальность и само манипулирование. Как сказал Франциско Вефферт:

Вся политика левых основана на массах и зависит от сознания последних. Если в этом сознании будет царить замешательство, левые потеряют свой фундамент, и их крушение станет неизбежным, хотя (как в случае Бразилии) левые могут ошибочно полагать, что они могут достичь революции путем быстрого возврата к власти[174].

В ситуации манипулирования левым почти всегда не терпится «быстро вернуться к власти», они забывают о необходимости объединиться с угнетенными и образовать с ними единую структуру и скатываются к невозможному «диалогу» с господствующей элитой. В результате эта элита начинает ими манипулировать, и нередко сами левые становятся частью игры угнетателей, которую последние называют «реализмом».

Манипулирование как покорение, целям которого оно служит, пытается обездвижить людей, не позволить им мыслить. Ведь если к присутствию людей на исторической арене добавится еще и их критическое мышление об этом процессе, угроза их выхода из состояния погруженности материализуется в революцию. Не важно, как мы называем это правильное мышление – «революционным сознанием» или «классовым сознанием», но оно является необходимым исходным условием революции. Господствующая элита так хорошо осознает этот факт, что инстинктивно использует любые методы, в том числе и физическое насилие, лишь бы не позволить людям думать. Ее представители обладают тонкой интуицией, которая помогает им понять, что диалог развивает способность к критике. В то время как некоторые революционные лидеры считают диалог с народом «буржуазной и реакционной» деятельностью, буржуазия воспринимает диалог между угнетенными и революционными лидерами как самую что ни на есть реальную опасность, которой следует избегать.

Один из методов манипулирования заключается в том, чтобы прививать гражданам буржуазный аппетит к личному успеху. Иногда манипулирование осуществляется непосредственно элитой, а иногда – косвенно, через популистских лидеров. Как отмечает Вефферт, эти лидеры служат посредниками между олигархической элитой и народом. Таким образом, возникновение популизма как стиля политической деятельности по понятным причинам совпадает с выходом угнетенных из состояния погруженности. Популистский лидер, формирующийся в результате этого процесса, представляет собой двойственное существо, «амфибию», которая живет сразу в двух средах. Он мечется туда-сюда между народом и господствующей элитой и несет на себе отпечаток обеих групп.