Печать Сумрака

— Ясно. — Леночка снова зевнула, не так невинно, как в первый раз.

— Опоздаем, — предупредил я.

— Ну и опоздаем. Скажешь, что проводил следственный эксперимент. А меня привлек в качестве консультанта.

На слове «привлек» она преданно на меня посмотрела. Глаза у Леночки были голубые, чистые, куда более подходящие честной светлой волшебнице.

Ответить я не успел. «Сольвейг» в исполнении айфона прозвучала совершенно не к месту, но она избавила от необходимости принять решение.

— Вашей ведьме место в Инквизиции, — сухим официальным тоном заявил Алексей. Я невольно посмотрел на часы — половина восьмого. Надо же. Проснуться раньше восьми для большинства Светлых подвиг, а уж решиться на деловой звонок…

Возникла пауза.

— Алло? Вы меня слышите? — уже не столь официально спросил дозорный.

— Слышу.

— А почему молчите?

— Ты заявил, что Лидии Николаевне место в Инквизиции. Я жду продолжения.

— Вчера вечером я достал записи с камер наблюдения, — Алексей старался говорить спокойно, даже небрежно, но чувствовалось, что его распирало, — в двух кварталах от дома Соловьева стоит камера, с которой прекрасно просматриваются рельсы. Я промотал всю ночь, вплоть до приезда полиции. Никаких трамваев там не было, так что никто его не сбивал.

— И?..

— Что «и»?

— При чем тут Лидия Николаевна?

— А при том. Я решил проверить, что за ДТП, в котором она оцарапала джип. Так вот, где бы вы думали она вляпалась? На перекрестке. В трех минутах езды от дома Соловьева! И произошло это в пятницу вечером, уже после их разговора в университете.

Некоторое время я молчал, пытаясь понять логику Светлого, потом осведомился:

— То есть ты обвиняешь ее на основании того, что она попала в аварию неподалеку от дома Соловьева?

— О нет, разумеется, она проезжала там чисто случайно! И как раз после того, как она там проехала, Соловьева больше никто не видел!

Я не стал отвечать, просто сбросил вызов. Не имелось ни малейшего желания объяснять молодому придурку, что словами об Инквизиции просто так не разбрасываются. Что обвинения — вещь серьезная. Что высосанные из пальца умозаключения не стоят ничего. В Ночном Дозоре достаточно сотрудников, пусть сами нянчатся со своим клоуном.

Алексей не перезвонил — обиделся. Впрочем, свое светлое дело он сделал, утро было испорчено. Леночка едва слышно вздохнула и принялась убирать со стола. Настроение она чувствовала куда лучше большинства Светлых. Даром что ведьма.

* * *

Офис встретил привычной тишиной. Леночка задержалась внизу поболтать с охранницей — дородной веснушчатой то ли Катей, то ли Олей. Охранница была оборотнем, обладающим силой медведя и его же интеллектом. О чем Леночка умудрялась с ней беседовать, оставалось для меня загадкой.

Я налил кофе, открыл почту. С вечера мало что изменилось: пять писем в папке «Спам», еженедельная рассылка Дневного Дозора и присланное в четыре утра письмо от Алексея. Стал понятен и ранний звонок. Горе-следователю выпало ночное дежурство, оттого он и не дрых с утра по обычаю коллег. Я открыл текст.

В коротком письме Светлый радостно делился успехами: «Взломали свежий архив, фотки в аттаче. Прикиньте, у него везде разные пароли. Ломаем дальше. Алексей «Дозорный» Романов». К письму прилагался увесистый архив: те самые фотографии. За их просмотром меня и застал Аркадий.

Нервно оглядываясь, вольнонаемный просочился ко мне в кабинет и замер с папкой в руках по стойке «смирно».

— Дозвонился?

— Дозвонился, — выдохнул Аркадий. — Лично поговорил с Олегом Веденеевым, мужем этой Лидки. Все как вы сказали, на конференцию на Тайвань он улетел в пятницу вечером, прилетел туда в субботу утром. Вернется через две недели. Я проверил расписание самолетов, все по графику, никаких задержек.

— Ты его спрашивал о Соловьеве?

— Спрашивал. Он ответил, что знает про убийство, жена вчера вечером звонила, но помочь ничем не может. Говорит, что никаких врагов у Соловьева не было, они с женой общались с Соловьевым только по работе, в личную жизнь не лезли. Единственное… — Аркадий послюнявил палец и открыл папку. — Я тут нашел кое-что интересное. Оказывается, Соловьев недавно переехал. У него была приличная трехкомнатная квартира, правда, на отшибе, но он сменял ее на двушку буквально месяц назад.

Я спросил Веденеева, просто к слову пришлось, и он сказал, что в курсе. Соловьев рассказывал ему про обмен. Дело в том, что, по расчетам Соловьева, в городе существуют особые магические разломы. Один как раз в районе нового дома. Точно вычислить их положение невозможно, и, дескать, Соловьев решил перебраться поближе, чтобы исследовать это место. Интересно, правда?

Вольнонаемный оторвался от папки и посмотрел на меня с чрезвычайно довольным видом. Сейчас он до боли напоминал Алексея, который, сочинив какую-то чепуху, очень гордился своей догадливостью.

Я вздохнул.