Печать позора

Я только заметила, что в зале стало тихо. На нас смотрело, по меньшей мере, пятьдесят пар глаз. Я зажмурила глаза, сделала глубокий вдох.

- Тебе лучше уйти. Они забудут, если ты прямо сейчас встанешь и сядешь куда-нибудь в другое место. Неважно куда. Ты новенькая, поэтому тебе ничего не сделают.

Я старалась говорить как можно спокойнее, чтобы не выдать своего волнения. Я не хотела, чтобы еще кто-то пострадал, тем более из-за меня. Эта бредовая история должна закончиться на мне.

- Что происходит? - Она смотрела по сторонам в недоумении. - Почему они так пялятся?

- Печать позора, - выдохнула я.

Когда произношу это, то чувствую, что тону. И нет шансов выплыть. Слова делают происходящее еще более реальным.

Никакой реакции от нее не последовало, лишь одна её бровь взлетела вверх.

- Эм-м-м, окей... - Она явно не знала, что ответить.

В столовую вошла четвёрка Барби и толпа Кенов - только этого не хватало!

Последними вошли Николас и Маркус. Девушка, сидящая напротив меня, замерла. Она смотрела на них, не моргая. Затем шумно сглотнула, сильно сжав челюсть. Я видела, как побелели костяшки ее пальцев, когда она сжала кулаки. Две «звезды» не обратили на неё своего внимания - и слава Богу!

- Эй, - позвала я её, - лучше не смотри.

Она перевела взгляд на меня, выдохнула.

- Меня зовут Яна, - отозвалась девушка-мисс-сияющая-улыбка.

- Мне пофиг, - не совсем честно.

Я резко встала, пока внимание было переключено на входящих «звёзд», и быстрым шагом направилась к выходу.

Что, чёрт возьми, эта была за немая сцена?

Эта иностранка, кажется, запала на кого-то из них. Только вот на кого? Николас или Маркус? Хотя какая мне разница? Она девочка взрослая, сама разберется. И что это за имя такое?

Яна.

Я даже произнести его не могу. Получается что-то вроде «Ана», либо «Йена». Как-то так.

Вечер.

Отец все-таки приехал, как и обещал. Сейчас мы сидим за столом, едим (в моём случае ковыряем) запечённую курицу с картофелем и тщательно изображаем семейную идиллию.

Я уже упоминала, что у нас своя небольшая строительная компания. Правда находится она в Майями. От нас примерно в ста пятидесяти километрах. Раньше отец просто ездил туда раз в неделю, проверял отчетность. Но сейчас же он постоянно находится в городе, ссылаясь на некие проблемы в компании. Хотя никто не знает, в чём именно заключаются эти самые проблемы.

Я думаю, ему просто тяжело находится с нами - с уже года два депрессующим ребёнком и как будто не замечающей этого матерью.

- Как дела в школе? - Мама изо всех сил улыбается - выходит очень и очень наиграно.

- Как обычно, - буркнула я.

Не знаю, для чего она ежедневно задает этот вопрос. Всё и так понятно. Отец шумно выдыхает. Он, в отличие от матери, прекрасно понимает сложившуюся ситуацию. Я предполагаю, что папа знает, через что я прохожу ежедневно. Ведь он сам учился в этой школе. Возможно, у них тоже была наивная дура, которая впоследствии стала изгоем.

- Я сегодня видела Вики с родителями, - как ни в чём не бывало продолжает мама. - Она даже со мной не поздоровалась. Вы все еще в ссоре? Боже, да когда же вы уже помиритесь?

Мои глаза округлились, я взглянула на папу. Он тоже замер. Мы вместе уставились на маму.

Что, чёрт возьми, несёт эта женщина?

- Мама, - говорю, возможно, слишком резко, мне едва удается скрыть свой гнев, - это не просто ссора. Мы больше не подруги. И никогда не помиримся. Смирись уже с этим!

Я резко встаю и ухожу в свою комнату. Возможно, мистер психолог прав. Я всегда убегаю, прячусь от проблем вместо того, чтобы дать достойный отпор. Травля в школе превратила меня в замкнутого, запуганного недочеловека. Я перестала интересоваться всем, кроме музыки. Она моё спасение. Сегодня пятница, а, значит, моё время пришло.

Я быстро принимаю душ, смываю макияж. Он там не нужен. Надеваю юбку, простой белый топ, кеды. Волосы прячу под шапкой.

Мне удаётся незаметно покинуть дом. Сажусь в старенький дедушкин Шевроле Селебрити.

Он заводится не сразу, но с третьей попытки все же получается. Мою же любимицу Шевроле SSR, 2006 года выпуска, разбили в первый же день моего провозглашения позором всей школы. Отец отказался покупать мне новую машину. А смысл? Её все равно ждала бы та же учесть.

Я подъезжаю к бару, который гордо носит название - «Только пьяные». Я много раз говорила Джереми, хозяину бара, что это не название, а говно какое-то. Но Джер уверяет, что оно полностью соответствует концепции заведения и очень точно отражает суть.

Ну, с этим нельзя не согласиться.

Внутри бар выглядит вполне классически. В середине зала находится барная стойка, внутри которой орудуют бармены, по кругу располагаются стулья. У стены оборудована небольшая сцена, возле которой есть достаточно большая площадка для танцев.

Я работаю в этом баре уже года три. После свалившейся на меня «славы» два года назад, Джереми уволил меня - еще бы. Ему не нужен изгой в таком популярном месте. Но уже через пару недель попросил меня вернуться. Без меня бар потерял свою уникальность. Нет, я не хвастаюсь и не преувеличиваю, просто констатирую проверенный факт.