Печать мастера. Том 2

О том, что получив приказ выкинуть мусор, обнаружила там стопку рисунков господина… после той ночи, когда его запирали. И решила мусор сжечь, как обычно… Но не поднялась рука — котята были такими красивыми, и там была Хасси… и что ее поймала кухарка и предложила золотой — за всю пачку.

Она не хотела брать! Она не такая! Ни-ни! Но это же мусор? Мусор… и та вырвала у нее листы… и теперь они у нее…

А тут прозвучал приказ «собрать рисунки молодого господина» — и они сдали, все, что у кого было, но Зельда не сдала — она видела! Она не отдала пачку!

И вот сегодня госпожа объявляет общий сбор!

Но она не виновата! Она ещё раньше хотела сказать! Сразу! Просто не успела, решила скажет утром… но…

— В «холодную» ее, пусть посидит, плетения и стазис, смотри, чтобы осталась жива — если что спрошу с тебя!

— Нет госпожа, нет…

Зарыдавшую служанку увели.

— Кухарка… — Эло вздохнула, нахмурив брови. — Зельда на общем сборе?

— Нет, госпожа, ещё не пришла.

— Комнаты — обыскать. Зельду — ко мне. Быстро.

Рисунки нашлись раньше кухарки. В развороченной комнате, в одном из кулей, явно приготовленных к побегу.

Комната разворошена. Эло брезгливо перешагивала чужие вещи, приподнимая подол юбки. Пока не остановилась у окна — свежий воздух, тут пахло кухней, потом и отчетливо — какими-то эликсирами…

— Госпожа, пепел свежий… жгли мгновений пять-десять назад, — охранник указал на горку серой пыли в чашке.

Эло растерла пепел между пальцами и даже понюхала — бумага и только.

— И вот, госпожа… Слуга протягивал пачку.

Эло помедлила — не хотелось касаться руками ничего из вещей этой, но взяла.

Рисунки. Костакис.

Ученик рисовал на листах с двух сторон. Рисунков около двух десятков. Котята. Люди. Незнакомые лица. Горные хребты. Хибары. Первый пергамент, второй, третий. Лица, люди, лица. Нейер вышел таким красивым на фоне заката. С десяток набросков поместья — почти всё четвертый ярус с разных ракурсов. На следующем пергаменте служанка с ребенком… но у её служанок нет детей… у этой — так точно!

— Госпожа! Смотрите! — один из слуг приподнял покрывало кровати, показывая сверкнувший на свету фиал… алхимический… и потянулся взять.

— Не трогать! — Эло выплела чары. Поискала, что можно использовать, и подняла плетениями с пола дешевую шелковую тряпку с пионами, замотала и перенесла в подставленную загодя корзину. — В кабинет при лаборатории!

— Зельды нигде нет, госпожа, — Управляющий со страхом в глазах поклонился госпоже.

— Ищите. Покинуть поместье она не могла, если кто-то из охраны не нарушил приказ. — Эло прищурилась.

— Пошлите два отряда. Я хочу видеть ее перед собой через десять мгновений, и да…

Управляющий поднял голову.

— Зельда всегда готовила отдельный поднос на четвертый ярус?

— Да, госпожа. Меню утверждали вы лично…

Глаза Эло сощурились, она перешагнула разбросанные по полу юбки, и прошагала а выход.

— Вызови ко мне вот эту служанку… — Эло развернула один лист, чтобы вассал увидел изображение. — Хасси. Немедленно.

* * *

Служанка дрожала, как лист на ветру. Комкала подол, краснела, бледнела и непрестанно лила слезы.

— Я… я… я не хотела, госпожа… я… я… я знаю с этим строго… я блюла себя… всегда блюла… не знаю, что на меня нашло… не знаю-ю-ю-ю… Хасси всегда была послушна, следовала всем правилам! Госпожа! Я не знаю, что на меня нашло… я знаю — отношения без свадьбы запрещены… я знаю… но… помолвка будет, он обещал! Госпожа, простите!

Служанка упала на колени, и попыталась ухватиться за подол госпожи. Но Эло брезгливо дернула ногой, отодвигаясь, и потерла в раз заломившие виски.

Клановый лекарь кивнул, подтверждая то, что просила выяснить госпожа:

— Беременность. Срок… около десяти декад. Плод развивается нормально.

— Ты кому-то говорила об этом?

— Нет, — испугалась служанка. — Никто не знает… даже… он… я знала, что нельзя, знала, что запрещено… не знала оставлять или… вытравить… — служанка снова залилась слезами.

— Вон отсюда.