Печать мастера. Том 2

Как вязь неизвестного языка, как штрихи алой туши, появляющейся на пергаменте, как алое сплетение линий силы, как лучшее из созданного…

— Си-и-и-ин-н-н-н!!!!!!!!!!

— Си-и-и-инннн!!!

— Си-и-и-инннн!!!!!!!

Звук. Свет. Всплеск. Тьма.

Звук отвлек, он обернулся — отразить новое нападение — ведь кроме Зверя появился кто-то ещё… свет в дыре сбоку…«убить»…

— Син!!!

Отвлекся всего на миг и… красное вспыхнуло и погасло, свет ослепил…все ускорилось…

«Играть!!!»

Зверь напротив внезапно начал двигаться слишком быстро, а он потерял концентрацию и получил удар… прямо по груди…

— Си-и-ин!!!

Хвост ударил со всей силы, и он отлетел на песок, пробороздил спиной линию…

— Син сюда!!! Быстрее!!!

Син?

И он отвлекся на новый источник раздражения, и снова пропустил удар шипастым хвостом, пришедший прямо по груди… удар был такой силы, что выбил весь воздух… он не мог вдохнуть и выдохнуть…не мог двинуться… грудь обожгло так, что о боли выступили слезы и перед ним расцвело белое солнце… рубаха на груди сияла ослепительно белым цветом…и вспыхнула напоследок так, что ослепила всех — на арене стало светло, как в полдень…

Печать… это печать… сияла так ярко, что Зверь взревел, отпрыгнув назад…

А он… он…

— Син!!!!!!

…боль вернула разум… алое перед глазами вспыхивало и гасло… вспыхивало и гасло, пока не погасло совсем… от вспышки печати перед глазами до сих стоял белый свет…

Вспышка. Печать. Белое. Син. Фу. Он. Тварь. Коста. Загон.

Осколки воспоминаний вернулись волной, а вместе с ними вернулся и страх.

— Давай!!!

Новая тень перед ним пронеслась вперед, откуда то со стороны. Маленькая, юркая, и она-то и подкинула его вверх, отбрасывая дальше по песку.

Ещё одна тварь⁈

— Син быстрее, пока я держу его… ИДИ СЮДА!!!!!! — надрывался… Миу.

Коста очнулся, встал на колени и попытался перевернуться, сплюнув песок — грудь жгло. Шекки сражались молча — глухие звуки боя — ударов хвостов о песок. Одна мелкая отпрыгивала от другой, загоняя ее в другую часть… отгоняя от него?

— Да быстрее же! Быстрее! Я не удержу!!!

Свет оказался дверью, по нижнему ярусу арены. И Коста встал, шатаясь, и побежал… но не к двери, а от нее — во тьме, где полоска света пролегла до другой стены, у которой застыл пустынник.

— Нет, нельзя! Быстрее!

Крупная тварь кинулась к нему стремительно, одним прыжком преодолев расстояние… Что-то швырнули из двери наискось — Коста видел полыхавшие плетения, нависший сверху хвост, и в этот момент сбоку снова полыхнули чары, освещая пол арены, песок, занесенный черный хвост шекка над ним и… маленькая черная тень молнией нырнула вперед, влетая между ним и тварью, и отвлекла на себя внимание…

Второй шекк!

— Си-и-и-н! Быстрее!!! Сюда! Сюда! Пока я держу!!!

— Господин Фу — сюда!!! Торопитесь!!! — Дан плел чары руками и одновременно следил за тварями.

Коста тряхнул головой, перекатился по песку, и рванул в сторону Тука, который так и сидел на песке, раскачиваясь из стороны в сторону в одной позе.

Коста подхватил его, и поволочил следом. Говорить Коста не мог — язык не слушался, а потому просто подопнул пустынника сзади.

Да шевели же ты ногами, шевели…

Пустынник сообразил не сразу… а когда сообразил рванул вперед в два рада быстрее Косты — к вожделенному свету и спасению.

— Быстрее! Быстрее! Быстрее!! — Орал Миу.

Коста торопился, спотыкался, но бежал, и вывалился прямо на руки Дану. Когда Миу захлопывал дверь, Коста увидел, как маленькая черная юркая тень — в два раза меньше той большой, что ждала их на арене изначально, кружит вокруг, а потом просто падает на спину, подставив открытым более светлое, покрытое чешуйками пузо крупной твари.

Дверь захлопнулась, отрезая их от «загона», а Миу сполз по стене, продолжая истерически верещать взахлеб, закрывая руками уши:

— Нет-нет-нет…всё-всё-всё…сдаюсь-сдаюсь-сдаюсь…не бей, не бей, не бей… не трогай нас, не трогай нас… не кусай… мы сдались…я сдаюсь сдаюсь сдаюсь…

— Господин, господин… — Дан пытался привести его в чувство, и убрать руки от головы, но Миу не давался, пока через мгновение обессиленно не затих, и открыл глаза со слипшимися ресницами.

Коста молчал. Оглушенный. Голоса доходили как будто через слой воды. Мир перед глазами выглядел как обычно, но по краю — он улавливал боковым зрением предательские полосы красного, которые просто затаились, но не ушли.

Он — жив.

Мысли, которые приходили в голову были отрывистыми, короткими и очень конкретными.

Он — жив.

Тук — жив.

Миу — жив.

«Спасибо» — Коста молча протянул руку, мальчик ухватился, и встал на ноги, покачиваясь, вцепившись крепко-крепко. Печать Фу вывались из ворота и извалялась в песке. Коста бережно сдул песчинки, и сунул ее обратно, и замер, наткнувшись на полный откровенного ужаса взгляд вассала: