Печать мастера. Том 2

Коста переходил от стеллажа к стеллажу, из одного небольшого зала в другой, вдыхал привычный с детства запах и — наслаждался. Хаади молча следовал за ним на расстоянии пары шагов. В лавке было прохладно, видимо работали артефакты, и потому хотелось, чтобы время остановилось — разве есть более прекрасное место в этом мире, чем лавка каллиграфии?

— Я могу помочь с выбором, молодой господин? — Помощник старика Вана, убедившись, что Миу занят перелистыванием альбомов с набросками, и больше не сможет ничего уничтожить, переключил свое внимание на него. Строгая печать Мастера каллиграфии — единственное украшение, скромно висела поверх изящного халата простого кроя.

Изящество простоты, так бы сказал Мастер Хо. Чтобы ничто не отвлекало внимание от главного.

— Вижу, господина заинтересовала краска? Для каких целей вам требуется?

Перед Костой на специальном «красильном столе» было представлено около сотни оттенков всех возможных цветов. Каждый порошок в сухом виде покоился в специальной округлой выемке, вырезанной в дереве, и рядом с красителем белела бумага с растяжкой цвета.

Коста постучал рядом с золотистой горкой порошка. Это краситель подходил.

— Три феникса за маленький весовой наперсток, и восемь за большой, — любезно сообщил ему Помощник. — Но… Господин знает, что именно эта краска не подходит для работ по пергаменту, и предназначена для вывесок и досок. Могу сказать, что это лучшая краска во всех пределах. Перетертая шкурка чешуек золотистой змеи, лепестки зталокрыльника, золотая и янтарная пудра, и минералы, которые добывают только на западном побережье. Эта краска выдержит до сотни сезонов, и может использоваться как здесь, так и на далеком Севере. Мы даем гарантию.

Коста пошевелил пальцами в кармане.

Маленького наперстка не хватит на всю доску, даже если он попытается экономить краску. Ещё нужна основа — доска, её он тоже не сможет сделать самостоятельно.

— Воу, что это… зачем тебе… Пчхи… — Миу снул нос рядом с краской, дыхнул, вдохнул, чихнул, и золотистая пыльца осела на столе и его ресницах.

— Молодой господин, я же просил не дотрагиваться, — Почти взмолился помощник. — Это бесценная краска!

— Бесценны только люди, все, что имеет стоимость — можно купить, — Миу чихнул ещё раз. — Сколько?

— Три феникса.

— Заплати за ущерб, — Миу лениво взмахнул одному из охраны, который и носил с собой кошель. Коста не знал, ограничивают ли в тратах Младшего Да-архана, но то, как фениксы летели направо и налево впечатляло. — Для чего это тебе?

Коста поправил кади на лице, скользнул взглядом по лицу помощника старика Вана — узнать в нем ученика Октагона невозможно, Наставница позаботилась даже о голосе, но…

— Я дал слово жрецам нарисовать храмовую доску. И слышал, что самые лучшие материалы для работы продаются именно здесь.

— Истинно так. Лучшее из лучшего, что можно найти. Молодой господин… каллиграф? — Уточнил Помощник бросив взгляд на их простую одежду, и кади без украшений.

— Молодой господин просто иногда рисует, — парировал Коста. — Уровень, недостойный даже младшего писаря.

— Храм мог бы заказать доску у нас. Мы исполним заказ в лучшем виде, наши доски в Столице занимают почетное место…

— Это храм Великого, — добавил Коста насмешливо.

— Хоть Храм Грани, — быстро нашелся помощник, — если они могут платить, мы выполним заказ.

— Покажите другую краску, которая подойдет для этой работы.

— Это — лучшее! Не стоит…

— Господин попросил показать другие краски, — зычный низкий хрипловатый голос Хаади раздался сзади. — Выполняйте.

Помощник не изменил выражение лица, не показал недовольства, с такой же любезной, и как будто приклееной на лицо улыбкой начал показывать товар и доставать каталоги.

Миу притих и внимательно следил за тем, что именно смотрит Коста и что спрашивает.

Наконец, Коста остановил выбор на простом, надежном, но очень качественном красителе. Проверенном, который, он уверен был точно, прослужит не один десяток зим под палящим светом светила. Да, не такой яркий и не такой красивый по глубине оттенка, и переливаться будет не так, искрясь частицами золота, но это то, что мог себе позволить. Лучшее из возможного, что он мог купить на заработанные деньги.

— И вот эти кисти… Покажите вот эту «девятую» и «вторую»…

— Я бы рекомендовал «третью», господин, если вы никогда не писали доски, работать «второй» будет…

— Вторую, — перебил Коста твердо.

Он работал. Он писал. И он точно знает, почему для его руки «третья» не лучший выбор, проведя столько времени на сходнях Мирии.

— Как пожелает, господин…