Печать мастера. Том 1

– Скажут, товар не качественный… найдут нас…

– Не найдут… я сменю метки в записях…

– А если он очнется и заговорит?

– Не заговорит. Наложим плетения тишины, чтобы хватило – будет молчать до вечера, а там торги уже пройдут. Вольем в него успокоительных и будет тих и послушен.

– Он горит, – чья-то рука коснулась лба Косты. – Ему больше зелий точно можно… сдохнет…

– Сдохнет, да не сейчас… главное, чтобы дожил до торгов и дошел своими ногами – всё!

– Но…

– Работай я сказал, отвязывай, я пока наложу плетения…

* * *

Косту привели в чувство перед тем, как снять со стола – влили ещё один эликсир, от которого как будто пожар вспыхнул внутри, и ещё один – и от второго даже моргать хотелось медленнее.

– Веди себя тихо, – посоветовал ему один из помощников. – Откроешь рот потом – умрешь… разбираться не будут. Понял – моргни.

Коста медленно опустил ресницы.

– Считай, что этой ночью боги на твоей стороне, – хохотнул второй. – Хотя, как посмотреть…

– Тащи его…

* * *

Косту привели не в барак – он еле перебирал ногами, а в клетку, где на скамьях, привалившись к стенкам, уже сидели мальчишки. Его запихали внутрь, оправили халат, и толкнули на сиденье.

– Чего так долго? Смерти захотели?! Вы должны были последнего привести ещё вчера! Сказано же было – двенадцать! Двенадцать! А здесь одиннадцать евнухов! Вы что считать разучились? Так я вас научу, – возмущался рядом визгливый голос. Толстяк, в синих одеждах, расшитых по подолу золотом, всплескивал руками.

– Вчера была драка в третьем бараке, всю ночь на ногах, просто не успели, – оправдывался тот, кто накладывал на Косту плетения тишины. – Не ори…

– Не ори? Не ори?! Да знаешь, что с вами сделают, если не досчитаются хоть одного… это же клановый заказ! Кла-но-вый! И чего он такой вялый? Как я его поведу?

– Буйный он, – вклинился другой. – Вот и утихомирили, да плетения наложили, чтобы на торгах ничего не испортил, а то как начнет бузить…

– Буйный? – визгливо переспросил голос. – А что других не было?

– Какого нашли… и не все жаждут, – помощник похлопал себя по штанам спереди и глумливо ухмыльнулся.

– Не все?! – возмутился толстяк, мгновенно покраснев. – Не все??!!! – визг достиг такой силы, что заложило уши. – Это ты что хочешь сказать этим, а?!

– Нет, ничего, – замахал помощник руками, отступая назад.

– Нет, ты хотел сказать, – наступал толстяк, напирая пузом. – Хотел!!! Хотел сказать, что я не мужчина, да?! Хотел сказать, что эти два кожаных мешочка делают вас мужчинами?! Хотел сказать, что я – хуже?!! Ах ты тварь…

Коста смотрел вниз, не поднимая головы – на ладонь, на которой жирно черным было выведено – “два”.

Второй круг. В ремесленном бараке ему сказали, что краска сойдет сама, просто истает декады через две. Это значит, что у него есть две декады на тщательную подготовку побега и бежать раньше бессмысленно – его сразу найдут по номеру на шее. Да и куда бежать? Нужно сначала найти карту, продумать маршрут и добыть фениксов.

А если… Коста покосился на соседей по клетке – все сидели, уставившись в одну точку и мало кто выглядел лучше него… если… спереди на штанах одного из мальчишек запеклись темно-бурые пятна… если ему не повезет… если его опять… опять…

Лучше – смерть. Лучше умереть сразу, чем так. Быстро. Становиться евнухом, прислуживать в гареме, Коста не собирался ни при каких обстоятельствах.

Умереть самому и забрать с собой как можно больше.

Коста сжал ладонь в кулак – пальцы послушались только со второго раза, ногти впились в кожу до боли.

Хотя смерть – это слишком просто. Слишком просто для тех, кто делает такое с людьми.

* * *

Аль-джамбра, третий аукционный помост

Торги евнухов

– Продано! Восемь фениксов раз! Восемь фениксов два! Фениксов фениксов три! Номер двести три – продано! – молоток ударился о подставку с оглушительным звуком, как будто вколачивали последний гвоздь в крышку усыпальницы.

Косту сдернули за цепь с помоста, и он запнулся ногами за край, и чуть не полетел кубарем вниз.

Господин, который поднял вверх палочку и купил его себе – худой, нервный, щуплый, весь с ног до головы укутанный в белое, даже лицо наполовину закрыто тряпкой, замахал руками на слугу:

– Раз уже не ваше, так и беречь товар не надо! Нам калечные не нужны! Повредишь – ни одного феникса не получишь, – взвизгнул он гортанно.