Печать луны

- Главные насущные вещи, - охотно начал объяснения государь. - Возьми в штат хорошего массажиста головы, своего не отдам - достал по знакомству. Корона тяжелая, сволочь, - кровь в висках застаивается. Если аллергия на мех, запасись таблетками: с горностаевой мантией на плечах придется зимой и летом ходить. С троном держи ухо востро - он из чистого золота, аккурат две тонны, а золото - чертовски скользкий металл. Первые приемы послов проводи без телекамер и прямого эфира: не ровен час на сиденье поскользнешься и при всех грохнешься. На дворцовой охоте поначалу выбирай кабанов - в них попасть легче, а то я замучился - на рябчиков шестнадцать раз ездил. Больницы как открывать - прибыл, подержал на руках девочку, пофотографировался, перерезал ленточку, свалил. Но это не все - самое сложное впереди. Полвека назад мы у британцев модную монархическую фенечку переняли - церемонию посвящения в обер-камергеры. Мужик встает перед троном на колени, а ты саблей торжественно касаешься его правого и левого плеча. Так вот, осторожнее с лезвием: я пока научился - десятку обер-камергеров уши отрезал. Что там еще? Ну, человек пять министров надо через неделю уволить обязательно - чтоб их сбросили с кремлевского крыльца, а народ православный увидел: ты крут и суров.

- Кого именно увольнять? - с готовностью поинтересовался преемник.

- Я тебе позже скажу, - ответил император, сжимая кружку. - Главное, запомни - плохие министры в правительстве должны быть всегда. Без них это не правительство, а полнейшее шайзе[Дерьмо (нем.).]. Любые представители народа обязаны зарубить на носу: вредные реформы и законы - их проводит не государь лично. А злобные бояре, которые царя-батюшку, радеющего о народе сердцем, ничуть не слушаются. И когда милостивый государь их с крыльца пинками скинет, то потекут реки молочные с медовыми берегами...

- И все? - повеселел преемник. - Да это любой дурак справится...

- Чего? - с любопытством переспросил государь.

Преемник тут же стал ровно в два раза ниже ростом.

- Прости, батюшка, - запричитал он с колен. - Бес попутал, не иначе.

- Ты еще не устал? - поморщился государь. - Как говорится в классике: кинулся раз, раскинулся два - хватит. Надоели ваши «не вели казнить».

Преемник, робея и трепеща, поднялся.

- Но смотри... - сладко пропел император, перейдя на шепот. - Ежели ты, милый мой, однажды сочтешь, что все эти «ваше величество», «повелитель всея Руси» и прочая, прочая, прочая относятся только к тебе одному... знаешь, что я с тобой сделаю? На чукотскую каторгу враз поедешь, как купец Абрамович... будешь там за свое бабло супермаркеты пачками строить...

Преемник не то что пал ниц - растекся по полу.

- Батюшка! - скулил он с паркета. - Да как ты подумать-то мог, милостивец... да я ж тебе зубной мост делал... да я ж - верой и правдой...

«Опять на коленях, - мысленно вздохнул государь. - Ну прямо беда. Пол, что ли, во дворце под электрическим током сделать? Так ведь не поможет».

- Подымайся, братец, - сказал он, взирая сверху вниз на распростертого преемника. - Люб ты мне, верю тебе. Это я так... на всякий случай.

Сняв с себя голубую андреевскую ленту, он нацепил ее на дантиста.

- Не волнуйся, - сказал царь, поймав недоумевающий взгляд. - Премьер-министру я в утешение другую ленту дам: всегда их по три штуки на себе ношу. Ты кто у нас, коллежский советник? Жалую тебе чин обер-шенка[Придворное звание, в «Табели о рангах» соответствует генералу.].

Дрогнув, преемник обрушился на колени, ловя для поцелуя монаршую длань.

- Да ты заколебал уже! - заорал ему в побледневшее лицо император. - Сколько можно, твою мать? У меня в глазах уже начинает рябить - то ты вверху, то внизу. Ты у нас кто - лейб-дантист, или ванька-встанька?

Преемнику стоило больших трудов закрепиться на ногах, но он это сделал, шатаясь, как пьяный. Под тяжестью андреевской ленты он сгорбился, будто та весила полцентнера. На лице постепенно расцветали красные пятна.

- Ну, другое дело, - молодцевато произнес государь. - Платок дать?

В этот момент в дверь постучали. Величаво войдя внутрь тронного зала, лакей в расшитой орлами сине-красной ливрее ударил об пол посохом.

- Его сиятельство, граф Шкуро... к государю!

- Проси... - с неохотой произнес император, отрываясь от беседы. Скользнувшему в зал Шкуро вспышкой бросилась в глаза голубая лента на согнутом плече лейб-дантиста - он моментально все понял. Отвесив поклон государю, Шкуро, сейчас же повернувшись, поклонился и преемнику - но чуточку послабее, не опуская голову столь низко. Тот ответил графу растерянным кивком, дрожа выбритыми щеками, и Шкуро окончательно убедился - его зыбкие подозрения превратились в кирпичную реальность.

«Надо же, опять обскакал, - подумал он, сдавив в кулаки пальцы рук. - У него, дьявола, хрен угадаешь, кого захочет царем назначить. Зато как другие кандидаты-то обломились. Посмеемся вечером за карточным столиком».

О том, что в числе обломившихся кандидатов был и он сам, граф Шкуро благоразумно предпочел не вспоминать, дабы не портить себе настроение.