Печать луны

Оппонентов это ничуть не смутило.

- Так что ж ты, собака, суши-то жрал, если русский?

Студента смяли вместе с пакетом. Машина с грехом пополам наконец завелась, и Оля нырнула в ее теплое нутро. Автомобиль выехал на Трехрублевское шоссе - как и любой водитель, недавно севший за руль, Света рулила медленно и осторожно, опасаясь ледяных участков на дороге. Внимание Оли, зевавшей на сиденье рядом, привлек построенный в необычном стиле коттедж за высоким забором с колючей проволокой, особенно выделялись фигурные башенки. Она сразу вспомнила, что видела этот домик в недавнем телерепортаже - кажется, года два назад туда переехала писательница Ксения Смелкова. На третьем этаже, где по идее должна располагаться спальня, розовым светом светились два окна.

«Надо же, - удивилась Оля. - Четвертый час ночи, а она еще не спит».

Шторы в спальне были плотно задернуты. Уносясь в сторону центра, Оля успела подумать, какой у них необычный цвет. Натуральный гламур.

Глава двадцать седьмая

Купель

(23 февраля, четверг, под утро)

Уснувший за компьютером Каледин был поднят через час звонком из департамента полиции. «Опять убийство?» - сонно спросил он абонента на другом конце провода и получил утвердительный ответ. К счастью, вести машину в состоянии зомби не пришлось - за ним заехал фотограф Терентий Лемешев. Едва прикасаясь к обтянутому кожей рулю, Лемешев несся на скорости в 150 км/час - снег летел из-под колес, машину заносило на поворотах, она жалобно бренчала всеми деталями одновременно. В салоне неприятно пахло бензином - имперский автопром медленно умирал и все последние годы выпускал настоящую рухлядь. В сороковые годы генерал Корнилов позавидовал проекту каудильо Гитлера, поставившего на конвейер «народный автомобиль для каждого австрийца» - то бишь Volkswagen, и тоже учредил пару патриотических автопроектов: «Православная карета» (сокращенно «Пракар») и «Донской казак» (соответственно «Донказ»). Как всегда в империи, получилось с точностью до наоборот. Машины стали стоить бешеных денег, качества были хренового, а в самой экономичной версии «Донказа» людям приличного роста приходилось сидеть зажав коленями уши. Терентия руководство премировало последней моделью «Пракара» на сорокалетний юбилей, в честь двадцати лет беспорочной службы в полиции. Тут хочешь не хочешь, а будешь ездить.

Оба приятеля не были склонны к разговору: фотограф закономерно злился, что его подняли из постели среди ночи (а в восемь утра вставать на работу), Каледин ужасно хотел спать и язык у него попросту не ворочался. Набрав еще раз номер Алисы и вымолвив в автоответчик пару ласковых, он небрежно сунул телефон в карман - езда укачивала, и через минуту Каледин провалился в сон. Впрочем, по прошествии четверти часа он проснулся, страшно вращая глазами. К счастью, Лемешев смотрел на дорогу и не видел странного выражения лица коллеги. Каледин отчаянно замотал головой, отгоняя видение рогатого чудовища посреди черного пламени. Начальству о своем открытии он пока рассказывать подождет - нужно срочно обсудить все с Алисой. Хотя легко сказать - срочно. Когда же эта дура наконец соизволит включить свой мобильный? Ревнивое воображение услужливо нарисовало Каледину экс-жену в прозрачном коротком платье, с полуобнаженной грудью, танцующую страстное танго с красавцем, напоминающем пирожное - явно английским баронетом. Алиса влюбленно заглядывала разлучнику в похотливые глаза, а тот интимно шептал ей на ушко, как бы невзначай касаясь его горячим языком. Федор почувствовал такую злость, что окончательно проснулся. Он стал было звонить Алисе снова, но автомобиль уже подъехал к коттеджу на Трехрублевском шоссе. Из-за забора виднеслась копия баварского замка «Нойшванштайн» - игрушечный беленький домик с голубой крышей и причудливыми сказочными башенками. В последнее время подобный псевдорыцарский стиль был очень популярен среди новых поселенцев Трехрублевки - особенно в среде богатых купцов, получивших личное дворянство.