Печать луны

- С удовольствием, - молвил Профанов, поудобнее устраиваясь в кресле. - Все эти смерти - жертвоприношения, организованные ЦРУ. Их главная цель - захватить наших пчел и медовые пасеки, а также сместить с трона святого помазанника, дарованного Господом - возлюбленного государя. После этого, как полагают враги империи, они смогут даром получать российский мед.

«Как забавно меняются люди, - слизнул с пальца соус Каледин. - Сначала-то Профанов этого самого „возлюбленного государя« называл „тряпкой«, слыл ярым республиканцем, призывал к революции - а теперь за край горностаевой мантии считает за счастье подержаться. Интересно, это бабло так магически на людей действует, или у него правда сдвиг произошел?»

Корневой патриотизм в последние три года стал страшно модным в империи. Известные политики начали появляться в Госдуме одетые в вышитые посконные рубахи и тяжелые бобровые шапки, во время дискуссий потрясали посохами, в обиход вошли забытые выражения «гой еси», «житие мое» и «поелику» наравне с «зело». Новый государь показал крайнее упорство в православной вере, и купцы тут же побежали жертвовать деньги на храмы - в результате церквей стало столько, что их пришлось строить в метро (на земле места не осталось), и пассажиры ехали от станции к станции под колокольный перезвон. По примеру императора и великих князей, совершавших, согласно современному монархическому этикету, парадные выезды в золоченой карете с форейторами на запятках, в кареты пересели и министры - ежедневно на Шаляпинской авеню возникали пробки из экипажей. Горячие головы поговаривали - империи пора выйти из военного блока «Антанта», чтобы более не отождествлять себя с «богопротивным» Западом, но император считал иначе: ему нравилось посещать европейских монархов и кушать в их компании лобстеров. В популярных московских кафе к салату «Цезарь» подавали исключительно хохломские ложки, а суши предлагалось подхватывать мини-лаптем, раздвоенным на конце. Барышни рассекали по улицам с iPod на груди, одетые в мини-сарафаны от Bulgari; купцы, вспомнив моду предков, скупали хромовые сапоги и картузы - в американских закусочных, сразу уловивших новое поветрие, появился гамбургер «МакБоярин». Запад все это страшно напугало. В Европарламенте слышались громкие заявления: надо срочно искать других поставщиков недорогого меда, поскольку Россия становится опасной и непредсказуемой монархией. Мёд, однако, дешевле никто не продавал, а если и продавал, то это было полное говно. Поэтому Западу оставалось лишь надеяться на главного революционера - сбежавшего в Лондон купца первой гильдии Платона Ивушкина. Тот в частых интервью бил себя в грудь и обещал: как только он свергнет царя, мед будет раздаваться бесплатно всем желающим.

- Черное зло вырвалось на свободу, целуя нас взасос безгубым ртом, - загудел Профанов. - Его костлявые, кожистые крылья машут над страной, закрывая солнце, а из клыкастой пасти капает ядовитая слюна. Мертвецы встают из могил, снимая с рук облезшую кожу, как лайковые перчатки. Русалки, безумно хохоча, воют со дна темных озер... И только святые старцы в подземных скитах молятся за императора, за его невинную душу...

Сделав паузу, Профанов затянулся отлично свернутым косяком.

- Извините... что вы сказали? - выдавил из себя Малахитов.

Вместо ответа Профанов охотно протянул ему косяк. Малахитов сделал пару затяжек - и в глазах его появился тот же жизнерадостный блеск.

- Ууууу, блин, - сказал он, наблюдая за колечками дыма. - А я-то гляжу, и верно... кожистые крылья с русалками в скитах... хахахахахахааа...

«Вот ядреная трава, - завистливо подумал Каледин. - Знают же люди места! И где мне такую достать? Вечно в кафе барыги лажу бодяжат». Трава была официально разрешена новым императором, воодушевленным визитом в Амстердам, где местный король на приеме предложил ему раскумариться косячком. После «лигалайза»[Legalize - движение за разрешение легких наркотиков.] в империи случился бум марихуаны - ее выращивали даже на балконах и в офисах вместо фикусов. Спохватившись, государь решил упорядочить употребление травки и понастроил кафе по принципу амстердамских - правда, народ к ним еще не привык. Творческие же люди по привычке употребляли косяки весьма активно, поэтому на телешоу «Секунда известности» в жюри вообще стоял дым коромыслом.

В замке повернулся ключ, и Каледин немедленно придвинул к себе баночку с кильками. Приняв выражение крайнего страдания, он нахмурил лоб и сосредоточенно уставился в телевизор. Алиса вихрем ворвалась на кухню в шубе и ботинках, оставивших на белом линолеуме грязные следы.

- Мне нужно срочно с тобой поговорить! - заявила она с порога.

Каледин, картинно державший на вилке рыбью тушку в томате, тонким звериным чутьем понял - никаких шницелей ему сегодня не обломится. Издав горловой звук, он отложил двузубую вилку в сторону.