Пчелы

Вычищая пол на среднем уровне вместе с другими уборщицами, Флора испытала тошноту от этого запаха. Украшенный сверху ноткой меда и скрепленный сложным ароматом Медовок, он обращался ко всем породам, за исключением флор, с простым и ясным посланием: «Сила у Премудрых». Некоторые пчелы даже бормотали это, сами того не сознавая, и жрицы, видя это, улыбались.

Аромат проник в дыхальца Флоры и попал в ее кровоток. У нее защемило сердце, а живот стали простреливать вспышки боли. Ей сделалось плохо, и она, извинившись, побежала на нижний этаж, намереваясь омыться холодным свежим воздухом вблизи взлетной доски.

Но не успела Флора дойти до зала Танцев, как у нее внутри стало пульсировать яйцо. В зале были Премудрые жрицы, и Флора поспешила дальше. Со всех сторон она слышала шаги и голоса и не знала, куда идти. Это яйцо созрело так быстро и внезапно, и вот оно уже толкалось в ней с пугающей силой, стремясь вырваться наружу. Флора чуяла холодный дождь, стучавший по взлетной доске, и очень хотела вдохнуть свежего воздуха, но ей нельзя было терять ни секунды, ведь она могла отложить яйцо в любой момент.

Невозможно было пойти ни наверх, на запруженный средний этаж, ни в зал Танцев, и поэтому она в отчаянии побежала вниз по темному коридору, пахнущему прополисом и дезинфекцией. Флора оказалась в запретной зоне, поскольку здесь забальзамировали мертвую мышь, но яйцо, разбухавшее у нее в животе, не оставляло выбора. Укрывшись запахом прополиса, Флора повалилась на сырой воск, чувствуя, как яйцо раздирает ее тело. Оно вышло так быстро и с такой невероятной болью, что Флора даже не успела закричать, когда все кончилось. Тяжело дыша, она обернулась.

Как и два предыдущих яйца, это имело жемчужную оболочку, и точка света виднелась в глубине. Но в отличие от предыдущих, оно не лежало на боку, а балансировало на узком конце, словно удерживаемое невидимой силой. И еще оно было очень большим. Флора передвинулась так, чтобы закрыть его от входа в коридор, и бережно погладила с чувством изумления.

Она чувствовала его лучистую жизненную силу, согревавшую ее.

Безумие и бедствие.

Флора занесла коготь над своим яйцом, ей показалось, будто черный Гефест промелькнул в темноте, но кругом было тихо. Над ней нависала массивная мышиная гробница из прополиса, и холодный воздух вился по коридору. Флора подняла антенны. Улей поскрипывал на ветру, а воздух перемещался по его помещениям.

Она поняла, что случилось: защитницы улья, не успев прийти в себя после Клуба, совершенно припечатали мышь к полу и забыли о том, что она прогрызла стену. Где-то послышались шаги. Если это приближалась полиция фертильности, то Флора будет сражаться с ними не на жизнь, а на смерть, защищая свое яйцо.

Но больше не доносилось ни звука, и Флора опустила коготь. Она глубоко вдохнула, осознав, что плотный запах прополиса перекроет аромат яйца даже лучше, чем запах ее сестер.

Флора втянула дыхальцами свежий холодный воздух, чтобы избавиться от подавляющего волю запаха Премудрых. Ее мозг очистился. Здесь было холодно, и яйцо необходимо было оберегать. Через день придет новая королева и начнет откладывать яйца. Несомненно, во время всеобщего ликования Флора улучит момент и подложит свое яйцо в Питомник. А до тех пор она должна защищать его.

Флора нагнулась над зеркальной поверхностью восковых сот. Она уставилась на свои сухие обручи на брюшке, ставшие более жесткими и хрупкими с тех пор, как она осматривала их последний раз. Не было ни следа тех мягко текущих желез, которые бы вырабатывали воск, и она поняла, что после смерти Королевы ее молитвы были такими же сухими, как ее живот. Она сконцентрировалась, но в ее организме не возникло ни малейшего отклика. Сильный запах прополиса спутывал ей мысли, не давая сосредоточиться. Прополис.

Флора посмотрела на мышиный саркофаг, наспех слепленный, с буграми и неровностями. Пусть это был не воск, но прополис впитал в себя кровь тысяч деревьев и обладал особой исконной чистотой. Сестра, обладающая достаточной силой и выносливостью, могла бы придать ему любую форму.

Настала ночь, когда Флора закончила работу. Улей безмолвствовал, а ее челюсти горели от усталости, но теперь искра жизни сияла сквозь янтарные стены готовой колыбели. Язык Флоры онемел от длительного контакта с прополисом, а в щеках не наблюдалось ни следа Потока. Время, проведенное ею в Питомнике, осталось так далеко позади, что она силилась вспомнить, сколько дней должно пройти, прежде чем из яйца вылупится личинка. Три солнечных колокола прозвенели…

Три дня – Флора была уверена в этом. И тогда жемчужная оболочка раскроется, освободив младенца, прекрасного и жаждущего Потока. Она счистила крошки прополиса со своего меха, прежде чем вернуться в спальню. Завтра должна прибыть новая королева, и вынужденный пост окончится. Во время празднования она будет кормить и ласкать свое дитя, а затем подложит его в Питомник, на этот раз в правильную секцию. Больше она не совершит ошибки.