Пчела–попаданец

— Знаешь белый тигренок (прозвище Олежки), война вовсе не так романтично, как это показано в фильме красные дьяволята, или капитан сорвиголова, а и в других. Испытываешь некоторое разочарование. Нет я конечно не маленький и понимаю, что кино и реальной это не одно и тоже, но все–таки….

Олег демонстративно зевнул:

— На эту лучше поговорим через месяц, а пока медитация и отход ко сну. Впрочем, должен признать, что наши новые товарищи достойные ребята. Они хорошо держатся и сражаются.

На этом видение прервалось, прозвучала команда на построение.

Девчата надеялись, что их либо поведут дальше или еще что предпримут, но неожиданно начался унизительный шмон.

Появилось несколько немецких теток в резиновых перчатках, которые потребовали раздеться.

После чего началось бесцеремонное ощупывание, рта, волос и что самое стыдно с интимных мест девчат.

Олег оказался просто шокирован и закрыл глаза стараясь не смотреть на подобный ужас. Это стало страшно, и очень стыдно. Тем не менее до ушей то и дело доносились, стоны и визги бесцеремонно обыскиваемых девчат.

Щупали их грубо, тюремщицы просто выполняли для них рутинную работу. Если учесть, что многие комсомолки девственницы, то подобные обыск, да еще в присутствии охранников мужчин унизителен вдвойне.

Некоторые пробовали сопротивляться, но их били плетками, и крыли матом.

Олег заткнул пальцами себе уши, что не слыхать всех этих криков и стонов.

Обыскали и мальчишек — неприятно, даже противно, когда слизкие перчатки залезли в рот.

Олег оттолкнулся и его едва не вырвало. Тут не пионеру подскочили эсесовцы и принялись избивать ребенка плетьми. Тот в ярости ответил им и получил профессиональный удар резиновой дубиной по затылку.

Сознание замутилось и еще несколько ударов его окончательно отключили.

Очнулся пионер лишь когда их вели на обмывку — нацисты–тюремщики просто обдали пленниц шлангом с чуть подогретой водой обильно смешанной с хлоркой. Это было тоже унизительно и страшно, но после шмона, казалось мелочью. Еще раз их обдали, уже чистой, очень холодной водой и отправили стоиться.

Далее стрижка — девчатам оставили короткие прически, а мальчишек побрили под нуль.

Олега впервые так стригли, и он чувствовал себя очень скверно.

Словно тебе грабят выдирая из головы светлые пряди волос. Тем более и сам процесс болезненный — машинка ручная, ржавая, затупившаяся от долго использования.

И обрили неровно, кое–где торчали клочки волос. Видимо тюремщика это не устроила и пацанов уже стали перебривать безопасными, но тоже под тупившимися бритвами.

Ну и конечно же не могли не порезать, до крови. Плюс еще разбередили только набитую здоровенную шишку на затылке. Но после избиения плетками, это уже казалось мелочью. Так вот начинался ад.

Впрочем, все процедуры — стандартные для любой тюрьмы, во всяком случае нацисткой.

Девушки, должны даже быть благодарны, что их не обрили наголо и обскобли лоно Венеры.

В заключение сняли отпечатки пальцев как с ладоней рук, так и ступней ног. Сфотографировали в профиль, в анфас, в полный рост спереди и сзади, сделали несколько измерений антропометрических данных.

Бегло молоденькие девчонки в халатах переписали приметы.

Затем еще раз окатили из шланга холодной водой и выдали с прожарки прежнюю одежду — наверное не нашлось казенной.

Все эти процедуры буквально раздавливали психику и подавляли волю.

Они говорили, что ты не человек, а просто винтик в репрессивной машине.

После чего отвели обратно в камеру — там дали поесть…

Пайка очень скудная, баланда и на день четыреста грамм хлеба.

Да еще это надо отработать…

Работа нудная и какая–то глупая… Их выстроили во дворе цепочкой и заставили перекладывать с места на место кирпичи. В чем её смысл…

Полдня перекладывать кирпичи в одно место дворика, а потом следующую половину дня обратно.

Олег и остальные не понимали в этом смысла. Галина высказала мысль:

— Может еще фрицы не сообразили как использовать нас как рабочую силу и просто хотят занять работой?

Олег логично заметил:

— Но другие почему–то занят, в цехах или роют канавы. Только мы как Сизиф. Это страннее всего.

Кроме того, чудесные сны исчезли и это вызывало чувство досады.

Хочется развеяться от этого кошмара. Тем более реальность совсем не радовала.

Фрицы сообщили по радио о взятии Керчи разгроме советского десанта, пленении более двухсот двадцати тысяч советских солдат.

Конечно это могло оказаться и враньем, но что–то подсказывало Олегу, что немалая доля правды в этом имеется. Во всяком случае пленных и в самом деле гнали очень много, а полуострову разошлись жуткие слухи.

Еще хуже стало когда сообщили и о поражении советских войск под Харьковом. Это уже и в самом деле серьезно. Выходило, что немцы получают шанс на реальные перелом войны в свою пользу. А это…

Олег стоя в цепочке с Галиной и Ангелиной перебрасывая кирпич к за кирпичом (тяжелая работа для голодных людей), спросил девчат:

— Так вы думаете… Наши переломят им хребет?

Ангелина ответила сразу:

— Конечно! Но не раньше пока ударят морозы!

Галина согласно кивнула:

— Так оно и будет! Фриц в мороз не воин… Но до холодов еще нужно дожить!