Паутина миров

Первое время Карл Фишер, вор-домушник из Гамбурга, никак не мог привыкнуть к тому, что на клочке плавучей растительности, по воле ветров и течений дрейфующем в безбрежном океане, всем заправляют бабы. Когда кхару доставили его к островку, Карл решил, что попал в рай. Зелень, вода, солнце и толпа полуголых дев разного возраста. Мужиков на островке, кроме Карла, оказалось всего четверо, если, конечно, принимать странного типа, по кличке Отшельник, за мужика. Карлик-нген Зоро, к имени которого добавили еще одну букву «р», да здоровенные братья-близнецы Воха и Миха. Эти русские были преданы Старшей Фемен, как псы. Карл убедился в этом на собственной шкуре, когда однажды попытался пристать к юной Ли, прислуживающей Старшей. Злобная бабища натравила своих преданных псов на беднягу. Близнецы чувствительно поколотили Карла и пообещали в следующий раз утопить. Пришлось ему поумерить свои аппетиты, рассчитывая на редкую благосклонность фемен постарше и поуродливее. Правда, Жанка к таковым не относилась, но бывший воришка на нее, как говорится, запал, и ничего с собою поделать не мог. Со свойственной всем влюбленным слепотой он полагал, что и Жанка к нему неравнодушна, но боится, что об этом прознает Старшая. И то, что девушка не слишком рассердилась на его вольности и не удрала, Карл счел хорошим знаком.

– Ты посиди здесь, ладно?.. – горячо зашептал он, сглатывая слюну. – Я тебе кое-что интересное принесу…

Жанка неопределенно дернула плечиком.

Карл подпрыгнул, ухватился за лиану, быстро перебирая худыми, но жилистыми руками, полез в верхний ярус плавучего леса.

Когда до верхушек оставалось метров двести, Карла окликнули. Он оглянулся. Это был Зорро. В развилке широких горизонтальных ветвей нген оборудовал себе кухню. Пойманную накануне рыбу карлик разделывал прямо на ветке. Нож, выточенный из ребра кхару, с легкостью отсекал клейкохвосткам головы и вычищал внутренности. Судя по горке рыбьих голов, аккуратно сложенных неподалеку, улов у нгена был хорош. Карл потянул носом. Вкусно пахло рыбьей кровью. Обезглавленные и выпотрошенные тушки Зорро натирал морской солью, которая годами накапливалась в корнях плавунов, откуда нген научился виртуозно ее добывать. Посоленную рыбу Зорро нанизывал на тонкие лианы и развешивал между ветками.

Карл спустился пониже; поглядывая на розоватые на просвет рыбьи тушки, осведомился:

– Чего тебе?

Нген с трудом говорил по-немецки, но понять его было можно.

– Карлы нет злости… – просипел он. – Карлы помогать Зоро?

– В чем помогать-то? – спросил Карл. – Если рыбку шамать – сколько влезет. А если работать… Извини, братан, вор работать не должен.

Нген замотал круглой головой, слова полетели из узкого рта пополам с желтой слюной:

– Нет, нет, нет работать… Миха-Воха работать… Фем-ен работать… Карлы не работать… Карлы стеречь Зоро… Зоро нырять, Карлы стеречь…

– На шухере, значит, стоять, – по-своему истолковал Карл. – Это можно, это не западло… Когда стрелка?

– Стрелка? – переспросил нген. – Кто стрелка?..

– Ну когда нырять начнешь?

– Ночью-ночью… Зоро нырять, Карлы стеречь, свет держать…

– Свечку, значит, держать, – подытожил Карл. – Старшую приходовать будешь?

Зорро вытаращил глаза.

– Ну-ну… – проговорил Карл. – Не тужься так, гляделки вывалятся… Да пошутил я… Все, договорились.

Он сорвал с лианы подвяленную рыбешку, зажал ее в зубах и быстро полез вверх, покуда карлик не очухался. Соленая рыба предназначалась для стола Старшей и ее приближенных. Рядовые фемен могли довольствоваться сырой. Карл Фишер, которого только терпели на островке, должен был обходиться подножным кормом. Нген отвечал за сохранность деликатеса перед телохранителями Старшей, а те не гнушались никакими средствами. К тому же у карлика не хватало ума скрывать от своей хозяйки недостачу. Он отчитывался за каждую выловленную рыбешку, хотя никто, кроме него, не знал, каков был улов на самом деле.

Глядя на то, как Зорро грозит снизу кулачком, Карл подумал: «Ладно, завтра подержу гнилушку, недомерок и оттает…»

Он взобрался на высоту, недосягаемую даже для рукастого Зорро, который сверху выглядел маленьким обиженным ребенком. Зацепившись пальцами ног за лиану, Карл начал обгладывать рыбешку, любуясь открывшимся видом.