Паутина миров

Из первого же ответвления на них хлынул поток приподнятых эмоций: это няньки вели к сталактиту предвкушающих пиршество личинок. Няньки были приземистыми насекомыми с вытянутыми сегментированными брюшками, полупрозрачным хитином и сиреневыми крыльцами, сложенным на шишковатых спинах. Круглоголовые, с маленькими жвалами, эти особи казались профессору всегда чрезмерно внимательными и предупредительными. Личинки – белесые, все в складках, напоминающих об упитанности младенцев, их маленькие, похожие на кошачьи черепа головы были наполнены лишь мыслями о еде. Одни насекомые позли по полу, другие – по своду, болтая головами.

Профессор и Сон-Сар прижались к стене, пропуская спешащий на трапезу молодняк. Арсианка предложила пойти по ответвлению, из которого няньки привели будущих богомолов. Семеныч пожал плечами и пошел следом за Сон-Сар. Вскоре они оказались на развилке. У входа в первый коридор стоял, опираясь на брюшко, солдат. Солдат был черным, худым, как мощи, и на вид – словно выточенным из металла. Его челюсти, похожие на два ятагана, внушали трепет. Солдат хмуро поглядел на двуногих, и те поняли, что в проход, который находится под охраной черного, соваться не стоит. Но солдат ничего не имел против, чтобы профессор и арсианка свернули во второй коридор. Семенычу тоже было все равно, Сон-Сар же шла молча, и профессор мысленно молился, чтобы арсианка не замышляла какую-нибудь глупость.

6

– Что здесь написано? – полюбопытствовала Сон-Сар, разглядывая покрытую ржавым налетом стену.

Они стояли в кольцевой галерее, опоясывающей бездонную впадину. Из глубины поднимались клубы пара. По отвесным склонам деловито сновали рабочие, иногда человек и арсианка слышали звук, похожий на перестук молотков. Профессор лишь недоуменно хмыкал: не руду же добывают насекомые!

Сколько Семеныч ни присматривался, но на стене, перед которой застыла Сон-Сар, ничего разглядеть не мог. Кроме, само собой, рыжих пятен колоний то ли лишайников, то ли микроорганизмов, и льдистой россыпи мутных кристаллов соли. Безусловно, что зрение арсианцев отличалось от зрения людей. Вот как полыхают у Сон-Сар глаза, отражая свет похожих на газовые фонари светляков…

И даже если бы профессор смог что-то различить… Под Чертовым Коромыслом в распоряжении колонистов была уйма свитков прекрасного качества с четкими иероглифами. Но они не смогли перевести ни слова. Бронеходами научились рулить, пищевую фабрику тоже худо-бедно освоили. А читать на языке исчезнувших обитателей мира под Чертовым Коромыслом – ни-ни.

– Погоди, – Сон-Сар прижала узкую ладонь к стене. – Может, так будет лучше видно… – она стерла ржавые пятна и соляной налет. Затем охнула, сама не ожидая того, что увидит, и отступила. Профессор прищурился: под наростами угадывалась каменная кладка. Грани блоков были четкими, словно их вырезали в заводских условиях. Семеныч протянул руку: в зазор между блоками нельзя было всунуть даже ноготь. Здорово, оказывается, умели строить богомолы!

Упругий поток воздуха прошел вдоль галереи, заставив живые «газовые фонари» раскачивать светящимися брюшками. Заметались тени, пар над впадиной заклубился, переполз, словно сбежавшее тесто, на галерею.

Профессор услышал надсадный стрекот, а затем – дробный перестук обутых в хитин лап. Чувство тревоги нахлынуло горячей волной, Семеныча мгновенно бросило в пот. Сон-Сар испытывала нечто похожее, она прижала руки к груди и попятилась, озираясь.

– Идем отсюда! – Семеныч схватил арсианку за предплечье и потянул в сторону ближайшего коридора: подальше от галереи, нависающей над бездной.

Они бежали в сторону зала со съедобным сталактитом, потому что это была единственная более или менее знакомая им часть Пещерной страны. То и дело они улавливали отголоски мыслей богомолов. И тревога нарастала. Тревога грозила обернуться паникой.

В очередном зале их ждала картина побоища: с полсотни черных солдат валялись на камнях с развороченным хитином, оторванными лапами и выпущенными внутренностями. Некоторые насекомые вяло шевелились и распахивали жвала в беззвучном крике. Пол был залит прозрачной лимфой и желтоватой слизью. Запах был, как на скотобойне. Даже профессор, привыкший к вони Чумного городища, ощутил дурноту.

Среди вороха изувеченных тулов черных солдат виднелись ярко-красные тела насекомых незнакомого Семенычу вида. Это были особи с забранной панцирем головогрудью, на тонких лапах, с маленькими головами, вооруженными острыми, похожими на клевец, хоботками. Именно этим орудием были проделаны дыры в хитине черных.

Из противоположного хода донесся шелест чешуйчатых крыльев. Что-то взвизгнуло или, скорее, заскрипело, точно железом провели по стеклу. Раздались тяжелые, мокрые шлепки, словно там щедро разбрызгивали жидкую грязь.

– Так. Давай-ка назад. – Профессор отступил в коридор, ведущий на кольцевую галерею, и потянул за собой Сон-Сар.

Но далеко уйти они не успели.