Паучий дар

По лицу Галла сложно было что-то прочесть, но, кажется, слова Келлена попали в цель.

– Это ведь не записка, – вдруг сказала Неттл. – Это нижняя часть письма. Смотрите, видно, что ее отрезали ножницами.

– Погодите-ка! – воскликнул Келлен. – Когда мы встретили Харланда на площади Ясности, у него было при себе письмо. Он говорил, что хочет попросить инспектора расторгнуть контракт с Галлом. Что, если Харланд передал письмо какому-нибудь клерку и оно попало в руки агенту Освободителей? Этот кусок вполне может быть окончанием письма!

Галл забрал у него записку и еще раз внимательно ее изучил.

– Значит, Харланд не получил ответа на свое письмо, – тихо сказал он. – Может, поэтому он сдался и поехал домой. – Галл вернулся к лошади и принялся вычесывать листья из ее гривы. – Вот и хорошо, – добавил он едва слышно. – Ферма без него пропадет.

Глава 30 Подарок

В голове у Келлена план сложился с ослепительной ясностью. Он казался восхитительно четким и верным. Но то, что Галл с ним согласился, стало для Келлена настоящим потрясением. Хорошо хоть, Неттл была по-прежнему настроена скептически.

– Мне все равно кажется, что это не озеро, а клякса, – бормотала она, разглядывая карту.

– Послушай, – вздохнул Келлен, понимая, что убеждать ее – все равно что стегать дохлую лошадь. – Не мог бы твой брат сэкономить нам немного времени и слетать туда, чтобы проверить, есть ли там красная башня?..

Чайка разразилась возмущенным гоготом.

– Да, он мог бы, – холодно ответила Неттл. – Мог бы в одиночку слетать в глубь Мари, туда, где я до него не докричусь. И есть небольшая вероятность, что он не забудет, зачем его туда понесло, и даже вернется обратно. Или же присоединится к какой-нибудь стае чаек и вспомнит о нас только следующей весной. Хватит и того, что ты собираешься послать его из сердца Мари с письмом в Канцелярию!

– Ладно, ладно! – сдался Келлен.

Тем временем болотный всадник с лицом напряженным и сосредоточенным копался в каретном сундуке.

– Что ты ищешь? – спросил Келлен.

– Подарок, – прорычал в ответ Галл и хмуро посмотрел на бутылку, которую извлек на свет. – Медовое вино, – пробормотал он. – Будем надеяться, этого хватит.

Келлен понял, о чем он. Иногда в дремучей Мари можно было обойтись без подарка, но все-таки лучше иметь что-нибудь при себе. Людям дозволялось заходить в эти леса, но существовали правила, во всяком случае правила этикета, не соблюдать которые было опасно для жизни. Не иметь при себе железа. Не причинять вреда деревьям и не тревожить землю без особого на то разрешения. И приносить подарки, если вас об этом попросили.

Даже если вы следовали правилам, никто не гарантировал, что вы вернетесь оттуда целыми и невредимыми. Это лишь немного снижало вероятность катастрофы. Марь по-прежнему таила в себе немало ловушек, которые могли убить вас, свести с ума или оставить с барсучьей головой на плечах. Все это проносилось в мозгу Келлена, когда его взгляд снова упал на карету. В основном она была сделана из дерева, но оставались еще металлические болты, стальные подпорки, рессоры под кузовом…

– Погодите-ка! – воскликнул он. – В карете есть железные детали. Мы не сможем поехать на ней в Глубокую Марь! Ей там будут рады, как свечке на пороховом складе.

– Верно, – согласился Галл. – Поэтому мы бросим карету на границе и продолжим путь пешком. – Он, прищурившись, посмотрел на солнце, которое пробивалось сквозь плотный полог листвы. – А теперь забирайтесь внутрь. Если поднажмем, то к ночи уже проедем Мелководье.

Келлен опустил взгляд на перчатки и понял, что их он тоже не сможет взять с собой в Глубокую Марь. «Я должен радоваться, что мы следуем моему плану, – сказал он себе. – Я ведь этого хотел». Но ему не нравился влажный солнечный свет, который придавал всему вокруг глянцевитый блеск. Не нравился крадущийся утренний туман – призрак ночной росы. И ему не нравилась мысль о том, что им придется оставить карету на границе, а потом идти без перчаток по Глубокой Мари. Он почти чувствовал, как она тихо поджидает его, словно открытая пасть, готовая заглотить добычу.

* * *

Остаток дня карета, подпрыгивая, катилась по извилистой заросшей дороге среди деревьев. Поначалу она почти летела, сминая колесами папоротник. Но с каждым часом грязь становилась все гуще, подлесок – все непролазнее. Янник то появлялся, то исчезал, иногда взлетая над лесом.

– Я думал, твоему брату не слишком нравится быть разведчиком, – заметил Келлен.

– Он говорит, что не имеет ничего против, если нужно всего лишь подняться над деревьями и не улетать далеко, – объяснила Неттл. И тем не менее она беспокойно ерзала на сиденье, пока Янник не вернулся.