Патриций

В стороне, шагах в двухстах, за кустами и в самом деле стоял огромный бык. Теперь он медленно двинулся на них; это был великан красно-бурой масти, с могучим загривком и грудью, из-за которых именно это, а не какое-нибудь другое животное стало символом грубой силы.

Леди Кастерли строго его оглядела.

– Не люблю быков, – сказала она. – Кажется, мне придется пятиться.

– Не выйдет, бабушка, подъем слишком крутой.

– Но я не намерена поворачивать обратно. С какой стати тут бык? Кто его сюда пустил? Я об этом еще поговорю. Стой смирно и смотря прямо на него. Не дадим ему подойти ближе.

Они стояли смирно и смотрели на быка, а он все-таки шел на них.

– Он все равно идет, – сказала леди Кастерли. – Не будем обращать на него внимания. Я обопрусь на твою руку, дорогая; у меня что-то с ногами.

Барбара обняла ее за плечи. Они пошли дальше.

– В последнее время я совсем отвыкла от быков, – сказала леди Кастерли.

Бык приближался.

– Бабушка, вы идите потихоньку к изгороди. А после вас и я перелезу.

– Ничего подобного! Мы пойдем вместе. Не обращай на него внимания – это самое главное.

– Бабушка, милая, послушайтесь меня, я вас прошу. Я знаю этого быка, это наш.

Почуяв недоброе в словах внучки, леди Кастерли кинула на нее острый взгляд.

– Одна я не пойду, – сказала она. – Теперь я уже крепко стою на ногах. Если надо будет, мы можем и побежать.

– Бык тоже.

– Я не оставлю тебя одну, – проворчала леди Кастерли. – Если он разъярится, я с ним поговорю. Меня-то он не тронет. А ты быстрее меня бегаешь. Нечего спорить.

– Не выдумывайте, бабушка. Я не боюсь быков.

В глазах леди Кастерли блеснули веселые искорки.

– Да, я чувствую, – сказала она. – Дрожишь не хуже меня.

От быка их отделяли теперь каких-нибудь восемьдесят шагов, а до изгороди оставалось добрых сто.

– Скорей, бабушка, идите и перелезайте, не то я брошу вас и пойду ему навстречу. Не упрямьтесь!

В ответ леди Кастерли обхватила внучку за талию; нервная сила ее худых рук была поразительна.

– Не фокусничай, пожалуйста, – сказала она. – Я знать не хочу этого быка. И смотреть на него не стану.

Бык затрусил неторопливой рысцой – он двигался прямо на них.

– Не обращай внимания, – сказала леди Кастерли, прибавляя шагу; никогда еще она не ходила так быстро.

– Тут подъема нет, – сказала Барбара. – Вы можете бежать?

– Попробую, – выдохнула леди Кастерли. И вдруг почувствовала, что ноги ее оторвались от земли и она как будто летит к изгороди. Сзади послышался шум, потом голос Барбары:

– Стойте! Вот он! Спрячьтесь за меня!

Ее схватили и сжали две руки, как-то странно вывернутые. К ней прислонилось что-то мягкое, и она поняла, что они с внучкой стоят спина к спине.

– Пусти! – выдохнула она. – Пусти!

Тут она почувствовала, что ее подталкивают к изгороди.

– Брысь! – крикнула она. – Брысь!

– Бабушка, не надо! – послышался спокойный, хоть и задыхающийся голос Барбары. – Вы только дразните его. До перелаза далеко?

– Шагов десять, – тяжело дыша, ответила леди Кастерли.

– Тогда осторожнее!

Что-то теплое стремительно подхватило ее – рывок, подъем, карабканье и она уже за изгородью. А бык и Барбара остались по ту сторону, в двух шагах друг от друга. Леди Кастерли выхватила носовой платок и замахала им. Бык поднял голову; Барбара вихрем метнулась к изгороди, миг – и она уже рядом.

Не теряя ни секунды, леди Кастерли подалась вперед и заговорила.

– Ты скотина! – сказала она быку. – Я велю тебя хорошенько высечь!

Бык копытом рыл землю и сопел.

– Ты цела, детка?

– Ни царапины, – с безмятежным спокойствием, но еще не отдышавшись, ответила Барбара.

Леди Кастерли сжала в ладонях лицо девушки.

– Ну и длинные у тебя ноги! – сказала она. – Поцелуй меня!

Горячие вздрагивающие губы поцеловали ее, и, тяжелее прежнего опираясь на руку Барбары, она двинулась в путь.

– Уж этот бык! – бормотала она. – Скотина… нападать на женщин!

Барбара поглядела на нее сверху вниз.

– Бабушка, а вы не слишком переволновались?

Леди Кастерли изо всех сил сжала трясущиеся губы.

– Н-ничуть.

– Может быть, вернемся домой? Только другой дорогой?

– Ничего подобного! Надеюсь, до дома этой женщины больше не будет быков?

– А вы в силах с нею разговаривать?

Леди Кастерли провела платком по губам, пытаясь унять их дрожь.

– Вполне.

– Тогда постойте минутку, дорогая. Я вас отряхну. Приведя в порядок запылившееся платье, они отправились к миссис Ноуэл.

Увидев ее домик, леди Кастерли сказала:

– Я этого не допущу. Для человека с будущим, какое ждет Милтоуна, это невозможно. Я твердо надеюсь видеть его премьер-министром.

Барбара что-то пробормотала.

– Что ты говоришь?

– Я говорю: что нам толку от того, кто мы, если нельзя любить тех, кто нам нравится?

– Любить! Я имею в виду брак.

– Рада слышать, что и по-вашему это не одно и то же, дорогая бабушка.