Pathogenesis: A History of the World in Eight Plagues

Не отсутствие технологий или денег мешало обществу справиться со смертельной антисанитарией в кварталах рабочего класса провинциальных городов и поселков, а отсутствие политической воли. Обеспечение санитарных условий и чистой воды для широких масс - это чрезвычайно дорогостоящее мероприятие, но оно приносит огромные долгосрочные экономические и неэкономические выгоды. Такие проекты не под силу частным компаниям, руководствующимся краткосрочной прибылью от инвестиций, поэтому проблема санитарии не может быть решена невидимой рукой рынка. Вместо этого необходимо вмешательство государства, по крайней мере, для координации. К сожалению, в середине XIX века местные и национальные власти подчинялись узкоспециальным интересам владельцев мелкого бизнеса, которые голосовали за политиков, обещавших поддерживать низкие налоги, и, несмотря на периодические вспышки холеры, местные лидеры отказывались инвестировать в профилактическую медицинскую инфраструктуру. Во второй половине XIX века политический контекст вновь изменился, причем в направлении, которое сделало санитарную реформу не только возможной, но и желательной для муниципальных властей.

 

От экономики свободного рынка к "социализму газа и воды"

Во время третьей эпидемии холеры, разразившейся в Великобритании в 1854 году, врач по имени Джон Сноу провел одно из самых известных эпидемиологических исследований. Он не верил в господствующую теорию о нечистотах и догадывался, что холера - это болезнь, передающаяся через воду. Сноу получил шанс проверить свою гипотезу, когда в центре Лондона произошла вспышка, в результате которой за неделю погибло 500 человек. Он опросил жителей района и выяснил, что всех заболевших холерой объединяло одно: они пили воду из водокачки на Брод-стрит в Сохо. Он обнаружил, что работники пивоварни, расположенной недалеко от эпицентра вспышки, не пострадали, поскольку процесс приготовления пива предполагает кипячение воды, а пиво сотрудники пили только на работе. Но самое неопровержимое доказательство появилось, когда он убедил местные власти снять ручку насоса, сделав его непригодным для использования. Вспышка заболевания почти сразу же утихла.

Потребовалось немало времени, чтобы теория микробов - идея о том, что конкретные заболевания вызываются определенными микробами, проникающими в организм, - стала общепринятой. Ван Левенгук, любопытный голландский галантерейщик и шлифовщик линз, впервые открыл микроскопический мир в середине семнадцатого века. В конце восемнадцатого века врач Эдвард Дженнер заметил, что молочницы редко заражаются оспой. Он предположил, что во время работы они контактировали с коровьей оспой, которая имела гораздо более мягкие симптомы, но давала перекрестный иммунитет против оспы. Дженнер использовал эту догадку для разработки "вакцины", что в переводе с латинского означает "корова". Это было выдающееся достижение, благодаря которому Дженнер занял место в пантеоне общественного здравоохранения, но оно стало следствием случайного наблюдения, а не прозрения о том, как передаются инфекционные заболевания. Только в середине XIX века врачи, в том числе Джон Сноу, начали собирать доказательства того, что "животные куклы", которые так очаровали ван Левенгука, могут быть ответственны за передачу болезней.

Сегодня Сноу считается одним из великих героев британского здравоохранения, и можно предположить, что его тщательные исследования должны были немедленно привести к реформам. Однако в то время его открытие не имело особого значения. Комитет, назначенный парламентом для расследования причин вспышки 1854 года, среди авторов которого был Уильям Фарр из Главного регистрационного управления, поддержал теорию болезни, основанную на загрязнении, и прямо отверг исследования Сноу, заявив: "После тщательного расследования мы не видим оснований для принятия этого мнения". А когда Сноу умер в 1858 году, в его некрологе из тридцати трех слов в журнале The Lancet даже не упоминались его исследования холеры.