Пастораль сорок третьего года

— Не знаю, что было бы, если бы это он обнаружил Пурстампера возле телефона. По крайней мере, будь у него при себе оружие… но мы поставили ему условие: хочешь нам помогать — пожалуйста, только без оружия. Без вооруженного нападения. Для Эскенеа работа в НО слишком незначительна: добывать карточки и их распределять — это не для него; ему бы стрелять и колоть. «Маленький тигр» называем мы его. Одно только плохо: ростом не вышел, это мешает при маскировке, вот что я имею в виду. А впрочем, в нашем городе есть и другие мужчины маленького роста, и отказываться по такой причине от его услуг не было смысла. Сейчас я вам объясню, что происходит с карточками, когда они попадают в наши руки. Представьте себе, что вы впятером нападаете на карточное бюро; вы должны немедленно распределить карточки поровну между вами всеми, всегда есть риск, что кто-нибудь попадется. Когда вы впятером садитесь с карточками в машину, вы еще не уверены в своих шансах на успех, а потому весь риск надо поделить поровну. Это правило общепринятое, за исключением тех случаев, когда в вашу группу попадает человек из УГ.

— Это еще что такое? — спросил Кохэн. — Что за УГ? Только что я слышал, как ты своим твердым голосом заговорщика издал звуки «НО». Вряд ли это значит «начальное образование».

— Каждый ребенок знает, что такое УГ. Это Ударная группа. А НО означает Нидерландская организация помощи подпольщикам. УГ — это боевая группа. К ней-то, собственно, и должен был бы принадлежать Эскенс. В нее входят люди, которые выполняют всю черную работу. Обычно их вызывают из другого города, чаще всего из крупного. Если нужно провести особо важное задание, важную экзекуцию или что-нибудь в этом духе. Для этого следует обращаться в Главный штаб, и тогда их к вам направят; по крайней мере я думаю, что именно так это и делается. Теперь вы понимаете, что, если кто-нибудь из УГ получит карточки в свои руки, он может случайно, по рассеянности передать их в другую группу; такие люди редко занимаются мелочами и привыкли делать все в большом масштабе. Но это, как правило, бывает очень редко; этими делами по большей части занимается НО, насколько мне известно, мы ведь, в сущности, не знаем, как происходит в других местах, может, там все по-другому. Ну ладно, карточки поделили между участниками налета, потом их, не слишком поспешно, сдают в центральный пункт, где их сортируют, регистрируют и распределяют между нелегальными в зависимости от того, насколько они в них нуждаются; этими делами уже занимаются другие, и о них мне ничего не известно, а потому я не могу вам назвать ни одного имени.

— А нам и незачем их знать, — великодушно сказал Кохэн, — но дальше, дальше, ужасно интересно…

— Это не сразу делается, ведь раньше всего надо выяснить, как на это будут реагировать мофы; они иногда никак не реагируют, а иногда реагируют немедленно, а иной раз через некоторый промежуток времени. А если их случайно наведут на след центра, то вам пятерым несдобровать. Карточки мы между собой поделили, но так как мы чувствовали себя не совсем уверенно, то решили подержать их у себя до следующего дня, чтобы поглядеть, что же произойдет после полицейского расследования, допроса служащих бюро и тому подобного. Как потом оказалось, это было не лучшее решение, но это уже неважно. Это не имеет прямого отношения к моему рассказу. Машину мы оставили на том месте, где ей полагалось стоять, смыли с лица грим и разъехались по домам, каждый к себе. Эскенс живет в переулке, который весь под крышей, что-то вроде подворотни. Там он живет в хорошем домике, хоть снаружи и неказистом. Только он подкатил на своем велосипеде, а в воротах стоит моф. «Это вы Эскенс, настройщик?» Как это по-немецки?

— Der Klaviervirtuose, — сказал Кохэн.

— «Sie sind Herr Eskens, der Klaviervirtuose? Kommen Sie mit» [27]. «Зачем?» — спрашивает он. «Да вот, — отвечает моф, — так, мол, и так, у унтерштурмфюрера испортился рояль, а сегодня вечером у него будут гости…»

— Вот так штука! — сказал Кохэн.

— Это еще что, слушайте, что было дальше…

— Минутку, — сказал Кохэн, — а он откуда, этот унтер-штурмфюрер?

— Из Зеленой полиции, — сказал Грикспоор.

— Нет, из СД, — сказал Мертенс.

— Один черт, — сказал Грикспоор. — Что полевая жандармерия, что Зеленая полиция… все один черт, все это СД.

— Так или иначе, это мофы, — сказал Кохэн. — Но что собой представляет унтерштурмфюрер? Уж не тот ли этот фюрер, о котором фашисты говорят; «Ein Land, ein Volk, ein F"uhrer» [28]?

Мертенс немного подумал:

— Наверное, в чине старшего лейтенанта, эсэсовец. Впрочем, СД — это, в сущности, и есть СС.

— Не всегда, — возразил Грикспоор.