Паспорт предателя

Пропаганда начинала действовать. Время от времени Бэра приглашали в гости люди, которым, видимо, нравилось его общество. Его угощали в таких фешенебельных ресторанах, как отель Адлон в Берлине. Общество друзей поглощало все свободное время, которое оставалось от работы и занятий. Его новые приятели постоянно заботились о развлечениях; угощение, выпивка и красивые девушки всегда входили в программу.

Бару искусно мешали увидеть подлинную Германию, которая терпела страшную нужду ради того, чтобы у Гитлера было побольше пушек.

В отеле Адлон однажды Бар встретил Бауэра.

— Вы слышали разговоры о недостатке мяса в Германии? — спросил Бауэр, лукаво подмигивая.

Бар ответил, что как раз получил от друга из США письмо, из которого впервые узнал о нехватке мяса в Германии. Он, конечно, не знал, что письмо это предварительно прошло через руки гестапо.

— Что ж, — промолвил Бауэр, — это пропаганда Рузвельта. Но я скажу вам, что Германия располагает самыми большими в мире запасами мяса. Я могу доказать тут же. Чего бы вам хотелось сегодня заказать?

— Я давно не видел ростбифа.

— Давайте ростбиф! — сказал Бауэр. И ростбиф появился. И какой это был ростбиф!

За все время между летом 1939 и летом 1940 года Бар вряд ли замечал, что Германия воюет. Он все еще учился и работал, и его по-царски угощали такие люди, как Бауэр. Все было самое лучшее, гораздо лучше того, что ему удавалось когда-либо прежде получать в США.

Бауэр продолжал время от времени беседовать об Америке, особенно о гидроэлектрических сооружениях в окрестностях Буффало.

— Мы превратим их заводы в пыль и прах, — сказал он однажды в отеле Адлон за бутылкой настоящего крепкого шнапса. — Мы постоянно получаем информацию от наших агентов обо всех крупных объектах в США. И уже обучаем здесь же, в Берлине и его предместьях, тех, кто в свое время отправится туда и начнет действовать. Уж мы покажем Рузвельту! Ну-ка, пропустим еще по одной!

Бауэр намекал на гитлеровскую школу диверсантов.

В августе 1940 года Бар сидел над чертежами для машиностроительного завода Берсторфа в Ганновере, как вдруг вошел Бауэр.

— Вам не придется больше заниматься, — сказал он. — Мы присваиваем вам звание инженера.

— Как так?

— Вы нужны для более важного дела и сможете начать свою карьеру инженера в будущем году, после войны.

— Что значит «мы»? — спросил Бар.

— Пойдемте, я объясню.

Они пошли в кабачок на окраине Ганновера и заняли маленький тускло освещенный кабинет. Хорошее пиво и водка были тогда большой редкостью в Третьей империи, — но не для Бауэра.

— Чему быть на столе? — спросил он. — Как сказали бы в Америке...

— Шотландское виски, — ответил Бар. — Целую бутылку. И к нему копченую лососину с русской икрой.

Нормирование продуктов не касалось Бауэра; нацистские заправилы никогда в жизни не жили так широко, как именно теперь.

— Немного будет у нас русской икры через год в это самое время, — пожалел он.

— Почему? — спросил Бар.

— Разве вы не знаете, что фюрер ненавидит Советы?

— А как же пакт о ненападении?

Бауэр пробормотал:

— Гроша медного не стоит! — Он наклонился к своему собеседнику: — Слушайте. Вы пройдете здесь курс обучения и поедете в Соединенные Штаты работать для нас. Не помню, говорил ли я, но может быть вы догадывались сами: я работаю в гестапо.

Бар кивнул.

— Что я должен делать? — спросил он.

— Мы все еще в мире с Соединенными Штатами и поэтому торгуем с американскими фирмами. Правильно?

Бар кивнул.

— Итак, мы даем документы, свидетельствующие о том, что вы представитель большой немецкой фирмы, имеющей патент на электрические трансформаторы. В Соединенных Штатах у «Дженерал Электрик Компани» имеется соглашение с нами, по которому они имеют право производить наши аппараты, выплачивая вознаграждение за патент.

— А дальше?

— Вы знаете, что такое договоры. — В конце всякого договора есть много примечаний мелким шрифтом. Из них нетрудно в случае надобности извлечь всевозможные предлоги для придирок. Мы подыщем кое-какие предлоги, вы отправитесь в Америку, скажете людям из «Дженерал Электрик», что они не выполняю условий договора, и покажете полномочия действовать от имени владельцев патента. Затем вы расторгнете контракт с «Дженерал Электрик». Ясно?

— Вполне. А что я должен делать дальше?

— Это тоже очень просто и ясно. Вы отправитесь к Вестингаузу, конкуренту «Дженерал Электрид», и скажете, что готовы передать ему право пользоваться нашим патентом. Но пока Вестингауз будет обдумывать предложение, вы пойдете на другие крупные заводы и постараетесь заключить там соглашения, предварительно расторгнув старые договоры с американскими фирмами.

— Понимаю, — сказал Бар. — Мое официальное положение представителя крупной немецкой фирмы дает возможность проникнуть на важнейшие американские заводы, где я смогу узнать военные секреты.

— Вы совершенно правы, — сказал Бауэр. — Вы сможете добыть такие сведения, каких никогда не удастся получить другим, так как во время переговоров с высшей администрацией проникнете в самые недра завода. Ну, что, звучит неплохо?

— Неплохо, если только будут платить достаточно.— Бар решил поторговаться.