Паспорт предателя

В здании, где помещалось германское посольство, главный привратник Моррисон попрежнему сохранял бумаги, которые немецкие чиновники передавали для сожжения. Большей частью это было обычной канцелярской перепиской. Но теперь он появился с копией письма, напечатанного на машинке Борхардта.

Как выяснилось, Борхардт изобрел способ образовывать взрывчатый газ, помещая некоторые виды бактерий в нефтяные цистерны. Были у него и другие диверсионные идеи, разработанные лишь на бумаге, без лабораторной проверки. Факт тот, что все его дьявольские планы с научной точки зрения выдерживали самую строгую проверку.

«Научный труд» этого «профессора» свидетельствовал о желании осуществить такие идеи и в США с помощью диверсантов и в других странах, например в Англии. Он просил также, чтобы труд был просмотрен его высокопоставленным другом — генералом Карлом Гаусгофером, «теоретиком», который помогал Гитлеру разрабатывать планы вторжения в Польшу, Францию и Голландию. Борхардт и Гаусгофер когда-то вместе преподавали в военной академии в Германии.

Теперь личность Борхардта была полностью установлена. Он был крупной дичью, гораздо крупнее Людвига; и он имел дело непосредственно с германским консульством, а через консульство с Берлином. Этим объяснялось множество телефонных разговоров из автомата в его доме. Ни агенты, поселившиеся в одном с ним коридоре, ни хозяйка — миссис Бенсингер — не смогли подслушать ни одного слова из этих разговоров. Не смогли также агенты при помощи старого полицейского трюка, прислушиваясь к щелканью диска, улавливать набираемый Борхардтом номер, ибо в это время шпион притворно кашлял.

В конце июля Курт Людвиг сел в машину, взял много багажа и уехал в Пенсильванию. Агенты, последовавшие за ним, встретились с другим отрядом агентов, ехавших через Пенсильванию в прямо противоположном направлении — на восток. Они направлялись по следам Виллюмейта, чикагского члена «Германо-американского союза» и «друга» молодых людей, проходивших курс обучения в берлинской «академии» диверсантов.

Глава одиннадцатая Усадьба в Томпсоне

Слежка за Виллюмейтом привела в Томпсон, в северной части Коннектикута, в усадьбу, раскинувшуюся на площади в 200 акров. Здесь обитал некий таинственный персонаж, международный авантюрист, известный под именем графа Анастаса Вонсяцкого. «Граф», русский белогвардеец, был некоторое время в центре внимания федеральных агентов. Именно он взял на поруки и внес залог за Фрица Куйа, пьяницу, вора, развратника, гитлеровского шпиона, в Нью-Йорке, когда того арестовали за хулиганство. Это же «граф», который никогда не пользовался в Томпсоне популярностью, еще больше оттолкнул от себя сограждан тем, что начал рисовать свастики на бумажных змеях и пускал их летать над городом.

Вонсяцкий был главой русских белогвардейцев-фашистов. В Америке, и в Вашингтоне и вне его, было два противоречивых мнения о «графе» — примерно сорокалетнем поджаром субъекте угрюмой внешности. Одни считали его просто шарлатаном. Но были и такие, в том числе Гувер, которым казалось подозрительным поведение «графа-Вон», как прозвали Вонсяцкого, который часто присутствовал на заседаниях «Германо-американского союза» в Нью-Йорке и в других городах после того, как Фриц Кун с первой встречи обратил на него благосклонное внимание.

«Граф » привлек к себе внимание еще в 1922 году. Нищий белоэмигрант, он работал на паровозном заводе Болдуина в Филадельфии за 22 доллара 50 центов в неделю и потом вдруг женился на одной из самых богатых женщин в округе — миссис Марион-Бакингем-Рим Стефенс из Чикаго, которая была на двадцать два года старше его.

Молодая чета проживала сначала в небольшом домике среди людей среднего достатка в Ридли-Парке (Пенсильвания), но недолго. Вскоре они стали показываться в различных фешенебельных местах в США и других странах, где «граф» производил на всех впечатление бездельника, отдающего все свое время проклятиям по адресу Советской России.

Агентам стало известно обыкновение «графа» бродить по городку, возле которого было его имение, рассказывая обывателям, что в свое время он будет «главой русского правительства», которое должно сменить Советы в России, и тогда возьмет с собой своих добрых друзей из Томпсона и сделает их вельможами. За этой внешностью шарлатана и болтуна агенты разгадали хитроумную тактику: «граф» изображал из себя кандидата в сумасшедший дом намеренно, чтобы лучше замаскировать свою деятельность.

Однажды, разговаривая с рабочим у себя в имении, «граф» обронил фразу, которая была повторена рабочим в местном баре и подхвачена затем агентом ФСБ.

— Не принимайте за чистую монету пакта о дружбе между Германией и Россией, — сказал Вонсяцкий, — Гитлер ненавидит красных и собирается выступить против них, когда придет время.