Паспорт предателя

Себольд сообщил всю историю одному из атташе. Все, что он рассказывал, записывалось точно и подробно. Он сам записал свои беседы с Гасснером.

— Если спросят, зачем вы зашли сюда, — предупредили его, объясните, что хотели получить новый паспорт взамен утерянного.

Когда Себольд пришел в консульство в следующий раз, ему сообщили, что консул связался с Вашингтоном. Министерство внутренних дел и генеральный прокурор стоят всецело за то, чтобы Себольд продолжал свою тактику притворного согласия с намерениями гестапо. Но Себольду не сообщили, что государственный департамент связался с ФСБ, которое, по запросу секретаря Корделла Хэлла, произвело спешное, но тщательное расследование всех обстоятельств пребывания Себольда в США и нашло его поведение вполне лойяльным. Дядя Сэм[3] не хотел, чтобы гестапо подсунуло ему своего агента.

Себольду были даны подробнейшие инструкции, как вести себя. Он получил возможность связаться с атташе, не приближаясь к зданию консульства и не боясь быть разоблаченным всевидящим и всеслышащим гестапо. Затем он поехал в Берлин и встретился там с Гасснером, который еще раньше сообщил, где можно разыскать его по определенному адресу на Вильгельмштрассе. Гасснер окинул посетителя холодным взглядом.

— Зачем вы заходили в американское консульство в Кельне?

— Я потерял паспорт, — ответил Себольд. — Собственно говоря, его украли в гостинице.

— А... — протянул Гасснер. Подозрения, видимо, рассеялись.

— Почему вы прямо не потребовали у меня мой паспорт? — спросил Себольд.

— Что вы хотите этим сказать?

— А то, что паспорт взяли вы.

— Я? — Гасснер ткнул себя пальцем в грудь и сделал попытку прикинуться простачком. — Что бы я стал делать с американским паспортом?

— Он мог бы пригодиться агенту гестапо, чтобы попасть в Соединенные Штаты.

— Герр Себольд, мне нравятся ваш характер и ваш ум, вы для нас самый подходящий человек. Ну, а теперь скажите, когда сможете приступить к работе?

— Я хотел бы сначала немного отдохнуть, скажем, месяц или около этого.

— Прекрасно, заходите сюда к тридцатому сентября. Мы открываем новые классы в школе шпионажа в Гамбурге, вы зачислены туда.

Себольд спросил, чему будут учить и сколько времени займет курс обучения. Гасснер сказал, что придется совершенствоваться главным образом в фотографии и радиотехнике.

— В Соединенных Штатах вам будет поручено смонтировать коротковолновую радиостанцию, при помощи которой вы будете постоянно связываться с нами.

Когда Себольд собрался итти, Гасснер спросил:

— А что, эти американские балбесы в Кельне дадут вам новый паспорт?

— Это будет нелегко, — сказал Себольд, — но я надеюсь получить. А почему вы называете их балбесами?

— Почти все американцы — балбесы, — проворчал Гасснер. — Будь у них хоть малейшее представление о том, как наши агенты работают, с ними сделался бы припадок. Собаки! — Гасснер разразился смехом.

И смех этот все еще раздавался в ушах Себольда и после того, как он покинул кабинет Гасснера и притворил за собой дверь.

Глава вторая Гамбургская школа шпионов

В Вашингтоне Дж. Эдгар Гувер, директор Федерального следственного бюро (ФСБ), внимательно изучал копию донесения, которое пришло в министерство внутренних дел с дипкурьером из консульства в Кельне. В донесении подробно сообщалось обо всем, что произошло с Себольдом с момента, как он вышел на гамбургскую пристань и вплоть до первого визита в американское консульство. Гувер был одним из немногих людей в Вашингтоне, которые с первых же дней войны в Европе предвидели масштабы и размах надвигающейся бури. Первым таким человеком был, разумеется, президент Рузвельт. Государственный секретарь Хэлл специально посетил Белый Дом, чтобы информировать Рузвельта о предложениях гестапо американскому гражданину. Линдберг и другие изоляционисты уверяют народ, что у Гитлера нет злых умыслов против Соединенных Штатов. Рузвельт, осведомленный лучше, не мог ничего возразить, не выдавая источников своей информации. Но он многое говорил Гарри Гопкинсу и другим своим приближенным.

Только впоследствии, через несколько дней после вторжения Германии в Польшу, было отмечено следующее происшествие, которое агенты ФСБ сочли весьма серьезным.

Двое солдат береговой охраны на побережье Атлантики у Лонг-Айленда заметили небольшой баркас под названием «Лекала», стоявший на якоре на расстоянии мили от берега. Береговая охрана разглядела в бинокли семь человек, ходивших по палубе. Опытный глаз офицеров сразу же опознал в них неморяков, что возбудило подозрение.

Стража приблизилась к баркасу и заговорила со шкипером, угрюмым молодым человеком, по имени Эдуард Керлинг. Судьба готовила этому Керлингу мрачный сюрприз: ему предстояло в августе 1942 года сесть на электрический стул как шпиону и диверсанту, высадившемуся с подводной лодки на атлантическом побережье Америки.