Паруса смерти

— Восемь рот регулярного войска и шесть добровольческих. Причем у добровольцев все сержанты… из разжалованных офицеров. Очень хотят выслужиться, им обещано восстановление в звании. Просто звери.

— И где точно они стоят?

— В миле южнее Маракаибо. Там, где к берегу подходит огромная отмель.

— Даже если ты говоришь правду… — медленно заговорил Олоннэ.

— Я говорю правду, капитан, зачем мне врать?

— Этого я не знаю, но я не знаю также, зачем тебе было убегать от испанцев. При таком соотношении сил победа им обеспечена, а значит, тебе обеспечена свобода.

— Я им не верю. Сегодня они не моргнув глазом сулят мне освобождение, завтра опять-таки не моргнув глазом меня повесят. Я убил сборщика налогов и двоих солдат. Я зарезал вдову командора Бернардо, и, самое главное, я ограбил церковь, это уже в Сан-Педро. После этого…

— Хватит.

Урод осекся.

Капитан обратился к телохранителям:

— Уведите и заприте его. Как следует. Вы сами слышали, какой он мастер по части побегов.

— Я только хотел сказать, капитан…

— Это просто мера предосторожности, тебе нечем подтвердить твои слова, кроме изодранной испанской пехотной формы, что ты на себя нацепил. Так что залогом правдивости твоих слов будет твоя жизнь. Это, на мой взгляд, справедливо.

— Я бы мог быть полезен в бою, — глухо и недовольно сказал Лупо, опустив израненную голову на израненную грудь.

— Возможно. Но мне будет спокойнее, когда ты будешь под замком. Уведите.

— Одно слово, капитан.

— Что еще?

— Индейцы.

— Что? — поморщился Олоннэ. — Какие еще индейцы?!

— Те, что поймали меня возле Сан-Педро.

— А-а! Говори.

— Я предлагал им деньги, чтобы они меня освободили. Большие деньги, вдова командора Бернардо была богатая женщина. Так вот, они не взяли у меня денег.

— Такие честные дикари?

— По-моему, они просто не знали, что это такое.

Перебежчика увели, предварительно скрутив ему руки.

Рядом с задумавшимся капитаном остался один из телохранителей. Чутье ему подсказывало, что не все дела на сегодня закончены. Возможно, именно сейчас все и начнется. Олоннэ опустил голову на стол, раскинув при этом руки, и что-то шептал про себя.

Угли в кострах почти погасли, и кострища переливались в углах патио, как остывающие саламандры.

Летучие мыши совершенно обнаглели и проносились в каких-нибудь трех футах над столом.

— Франсуа, — сказал Олоннэ, не отрывая щеки от теплых досок.

— Я слушаю, капитан.

— Сейчас ты возьмешь с собой надежного парня, и такого, который умеет держаться в седле.

— Возьму, капитан.

— И отправишься к Маракаибо.

— Отправлюсь, капитан.

— Ты слышал, что сказал этот урод: примерно в миле южнее этого городишки стоит лагерем армия дона Антонио де Кавехенья.

— Сосчитать их костры и палатки?

— И это тоже, но главное — выясни, что у них там на берегу.

Франсуа помотал головой, чувствуя, что смысл слов капитана до него доходит не вполне.

— На берегу?

— Да, на берегу, вдоль берега. Нет ли там пушек. Большого количества пушек.

— Понимаю, капитан.

— И вот еще что. Возьмешь мою подзорную трубу, она лежит в изголовье кровати, если ее кто-нибудь не украл, пользуясь моей слабостью. Так вот, с этой трубой заберешься на самое высокое дерево и осмотришь окрестности. И смотреть будешь не в сторону берега, а в сторону лагуны и моря. Где-нибудь на горизонте постарайся заметить корабельные мачты.

— Постараюсь, если они там есть.

— По моим расчетам, они там должны быть. Это все. Лошади здесь, за домом на конюшне. Да, самое главное — вернуться необходимо к рассвету. До Маракаибо два дня пешего хода, на лошадях можно успеть.

— Успеем, капитан.

Франсуа нырнул в пропитанный мраком дом.

— Роже! — крикнул Олоннэ.

Седой камердинер явился на зов. Его голос прозвучал за спиной капитана:

— Я здесь, господин. Вам вновь плохо?

Олоннэ принял более естественную позу.

— Пойди сейчас к этому уроду и скажи, что, если он забыл мне что-то рассказать, я готов его выслушать. Я попробую заснуть, но не бойся меня разбудить, когда генуэзец скажет, что созрел для разговора.

Глава девятая

Несмотря на страшную жару, капитан Олоннэ появился на собрании команды во всем черном. Черный камзол, черные панталоны, чулки и башмаки. Единственная защита от обжигающих лучей полуденного солнца — шляпа тоже была черного цвета.

Корсары собрались перед самым высоким зданием в городе — церковью Святого Себастьяна. Это место они выбрали не по духовным соображениям. Просто церковь располагалась на границе «северной» и «южной» частей Гибралтара и являлась, таким образом, нейтральной территорией.

На ее высоких каменных ступенях стояли кроме Олоннэ капитаны Шарп, Баддок, ле Пикар, Ибервиль и доктор Эксквемелин. Воклен отсутствовал, он с особо выделенной командой корсаров охранял захваченное золото.

Капитан Олоннэ эту сходку не собирал, она возникла стихийно после того, как корсары узнали, что их главный вожак выздоравливает. Они требовали от него немедленного решения затянувшегося спора.