Пари на судьбу

— Пока идёт следствие, пока не будет закрыто дело, тебе лучше пропасть из поля зрения органов. Потому, Варя, — он посмотрел на часы и вздохнул. — Уже сегодня в 8.20 утра у тебя самолёт. С тобой полетят двое охранников. Кто-то из них всегда будет неподалёку, так что беспокоиться не о чем.

— А… могу я поговорить с Оскаром? — спросила, чувствуя, как сжимается сердце от одной мысли о том, что мы долгое время не увидимся.

— Он обещал зайти к тебе, как только сможет. Так что не переживай. Встретитесь.

Когда я вернулась в палату, за окном стояла глубокая ночь. Несмотря на непродолжительный сон, вызванный дозой успокоительного, я всё равно чувствовала себя разбитой и очень уставшей. Сначала собиралась ждать появления Оскара до победного, но позорно уснула. Видимо, резерв сил моего организма всё же подошёл к концу. Хотя, наверное, так даже лучше, потому что думать обо всём произошедшем я больше не могла.

Глава 16

«Мне много не нужно.
 Мне нужно, чтобы ты просто рядом был.
 Мне нужно, чтобы утром
 Меня целовал, когда уходил.
 Мне нужны твои руки.
 Мне нужно, чтобы не было черных полос.
 Мне нужно, чтобы рядом со мной всегда звучал твой голос».
 (Катя Чехова — «Мне много не нужно»)

Этим утром меня разбудила всё та же адвокат Анна. Именно она сообщила, что пора собираться, иначе опоздаю на рейс. Спорить я не стала. Оделась, подписала все больничные бумажки и покинула это место.

Стараясь не думать о том, что Оскар так и не появился, покорно спустилась по ступенькам, села в ожидающую у самого крыльца машину и хотела уже закрыть за собой дверцу, когда почувствовала, как та открывается шире, а меня бесцеремонно обнимают такие родные руки.

Ос всё-таки пришёл, пусть и с огромным опозданием. Он выглядел уставшим, разбитым и чрезвычайно бледным. Потому я не стала ничего спрашивать. Просто вышла из машины и крепко обняла его в ответ.

Не знаю, сколько мы так стояли, но первым о моём отлёте вспомнил именно Оскар. Он мягко отстранился, легко поцеловал меня в губы и посмотрел в глаза.

— Я пойму, если теперь ты не захочешь меня видеть, — сказал он тихо. — Подумай, Варенька, нужен ли я тебе такой? Нужна ли вся эта грязь, которая так красиво прикрывается показушной красотой и манерностью? Я люблю тебя, но понимаю, что этого может оказаться недостаточно. Ты достойна спокойной, счастливой жизни, а тут… всё время как на пороховой бочке.

Я хотела сказать ему, что тоже его люблю, что мне невыносима сама мысль о предстоящей разлуке, но он приложил палец к моим губам, призывая к молчанию.

— Пожалуйста, подумай хорошо. Я буду звонить тебе каждый день.

— Мой телефон улетел с крыши.

— Новый уже купили. И сим-карту восстановили. Всё в твоём чемодане. В боковом кармашке.

— Как Ярик? — спросила, сделав шаг назад, к раскрытой дверце машины.

— Борется. И он, и врачи, — вмиг потухнув, ответил Оскар. — Вика постоянно с ним. На неё страшно смотреть.

— Может, я останусь?

— Нет, Варя. Тебе нужно уехать из города, пока дело не закроют, — сказал он, крепко сжав мои пальцы. — Я бы тоже уехал, но не могу. Пока не могу.

— Ос… — снова попыталась начать я.

— Варь, не делай поспешных выводов. Я понимаю, как это тебя напугало, но…

— Да услышь ты меня! — повысила голос, в то время как мои пальцы сжали край ворота его пиджака. — Я люблю тебя, Оскар Огарев. Пойми это!

— Я понимаю, Варя, но… не могу обрекать тебя на…

— Вот сам тогда и думай, нужна ли я тебе, — выпалила зло. — И я подумаю. А потом приедешь и скажешь, что надумал. А пока…

Я не стала тратить время на глупые пустые разговоры. Просто обняла его за шею, и потянулась к губам. Этот поцелуй был недолгим, но в него я постаралась вложить всё, что чувствовала сейчас. И Ос меня понял… смог уловить каждую из моих эмоций.

Анна ненавязчиво напомнила, что нам следует поспешить, потому пришлось мне снова сесть в машину, а Оскару всё-таки отпустить мою руку.

— До встречи, моя Варенька, — проговорил он, глядя мне в глаза и медленно отходя назад.

— До встречи, мой Оскар…

Пока машина отъезжала, я продолжала смотреть на стоящего у ступенек бледного молодого мужчину, на которого снова свалилось столько всего… жуткого. Дико подумать: я провела в его странном мире всего неделю, а он вертится в нём всю свою жизнь. Не удивительно, что ему пришлась по душе игра в строителя. Всё же, несмотря на необходимость трудиться физически, простым работягам живётся куда проще.

Дорогу до аэропорта я почти не помнила. Регистрация на рейс тоже прошла как-то мимо меня. Кажется, мне задавали какие-то вопросы, я что-то отвечала. Потом был взлёт… несколько часов в небе… приземление… машина… и двери родной квартиры, в которую я отправилась уже без сопровождения.

Дважды повернула ключ в замке… прошла в спальню… упала на кровать, и наконец разрыдалась.