Пари на новенькую

Пальцами он соскальзывает на мой подбородок, обхватывает его и тянет к себе. Я поддаюсь, не могу противиться. Кажется, что все тело превратилось в желе, и Огнев может делать с ним все, что захочет. Надеюсь, что он больше ничего не придумает, надеюсь…

Захват. Горячая ладонь обхватывает мою шею. Легкое сдавливание. Тяжелый вздох. Его губы накрывают мои.

Глава 37

Кирилл

Если бы я знал, почему она, давно ответил бы себе на этот вопрос, но я понятия не имею. Просто меня к ней тянет. После ужина, хотя ужином этого особо не назовешь, так как к еде я даже не притронулся, поднимаюсь к себе в комнату. Меня на полчаса хватило, да и то пришлось отжиматься, принимать душ. Отвлекаться, в общем, любыми способами. Потом услышал что-то похожее на скрип снаружи, вышел на балкон – и вот…

Целую теперь ее. Самозабвенно, отчаянно, дико. Просто целую, а она мне отвечает. Стесняется, конечно, делает это неумело, но отвечает. И пальцами своими впивается мне в шею, край футболки в руках сминает. Я стараюсь не думать о том, что на ней надето. Вообще ее не трогаю, потому что боюсь сорваться и перешагнуть черту. Прикоснуться к ней страшно и одновременно хочется так сильно, как ничего никогда прежде.

Держусь, не трогаю. Приказываю себе, хотя целую. Целую ее, потому что это себе позволяю, разрешаю хоть что-то.

Решил еще там, за столом, что завтра же уеду. Предстоит только немногочисленные шмотки забрать. Номер в отеле забронировал, пока мама Ани что-то болтала про уличную еду. Подальше, к черту от новенькой. Мне же крышу от нее сносит. Коротит и вставляет так, что думать ни о чем больше не получается.

Папаша же… загулял, видимо, раз меня забирать не спешит. Ремонт в доме знаю, что сделали, но Борис сказал не отпустит. Кто ж его спросит. Сам с утра уйду. Не могу больше. Не могу с ней.

Мог бы, но она… отказала.

Правильно сделала, конечно. Мы не пара, Аня права. Я ей не подхожу. Слишком неуравновешенный, испорченный, а она – другая. Я испорчу ее своей темнотой, своим искалеченным детством. Такие девочки, как она, не должны встречаться с такими, как я.

Резкий выдох мне в рот. Неразборчивый полустон. Ее ладони скользят по моим предплечьям.

Сжимаю руки в кулаки. Как тут удержаться, когда она такая? Держусь, но недолго, отпускаю себя, разжимаю пальцы, касаюсь… ее касаюсь. Обнимаю ладонями за талию, аккуратно веду пальцами по спине вверх. Чувствую себя помешанным. Никогда ничего подобного не ощущал при прикосновениях к девушкам, а трогал я их немало. Сейчас, правда, ни одну не могу вспомнить, а новенькую, уверен, не забуду.

– Кир… – она аккуратно меня толкает.

Едва ощутимо, но я отстраняюсь. Боюсь придавить ее своим напором. Не понимаю ведь, что чувствует и как реагирует. Я сам такие эмоции выдаю – озноб по спине прокатывается.

– Что? – выдыхаю и снова ее губ касаюсь.

Не могу ею насытиться.

– Что это? – испуганно спрашивает.

Отстраняюсь и осматриваюсь. Не понимаю, о чем она говорит.

– О чем ты?

– Мне… плохо.

Стоит ей это сказать, как меня накрывает волнением. Я тут же руки от нее убираю и в глаза всматриваюсь, хотя ни черта не видно.

– Болит что-то?

Она молчит. Только дышит тяжело. Не может сказать?

– Свет включу?

– Нет! Стой! – столько ужаса в ее голосе.

Я замираю. Новенькая замолкает. Оба тяжело дышим. Воздух вокруг нас вибрирует. Я чувствую его волны с огромной отдачей. Почти вырубает.

– Мне… я не понимаю, – шепчет, а затем, нащупав мою руку, тянет ее к своей груди.

Показывает, господи…

– Здесь… непонятно. Давит и… не болит, нет, просто… словно щемит.

– Только здесь? – уточняю.

– Нет, но…

Я готов поспорить – она покраснела. Даже жаль, что не позволила включить свет. Я бы с радостью понаблюдал за ее смущением.

– Где еще? – настаиваю, хотя и так догадываюсь.

У меня у самого пожар сразу в нескольких местах тела, но она… она даже не подозревает, не понимает. Это все прошло мимо нее, что еще раз доказывает, что мы – не пара друг другу. Не подходим – и все тут… Я прекрасно знаю, какой именно эмоцией нас кроет, осознаю, что она чувствует, а она – нет. Не понимает.

Я ее испорчу, вдруг возникает мысль.

– Ниже… – шепчет и отрывисто высекает: – Неважно. Уже легче… легче.

Я больше ее не трогаю, хотя хочу люто, невыносимо желаю к ней прикоснуться. Запрещаю себе, конечно. Блокирую эту жажду и впиваюсь в новенькую взглядом. Не хватает освещения, чтобы запомнить черты ее лица, но я и так… стараюсь.

– Я пришел попрощаться, – выдавливаю из себя с трудом.

– Попрощаться? В смысле?

– Я съезжаю. Завтра.

– Уже?

В какой-то момент мне кажется, что говорит она разочарованно, но потом открещиваюсь. Я слышу те интонации, которые хочу. Надумываю, а этого делать нельзя.

– Ага… Засиделся у вас тут.

– Понятно…

– Ничего не спросишь?

– Не знаю что, – выдает. – Будешь устраивать вечеринки дома?

– Буду. Конечно, буду.

Снова молчим. Мои руки расположены по обе стороны от ее бедер. Так близко и вместе с тем так далеко. Невыносимо. Я хочу к ней прикоснуться и запрещаю себе. Блокирую любую возможность, цепями сковываю тело. Не стоит.

– Все прошло? – спрашиваю.

– Почти… ты знаешь?

– Знаю что?

– Что это было?

– Да.