Пари на новенькую

Его слова больно ранят. Настолько, что я обхватываю себя за плечи и растираю руки ладонями. Зачем он это мне говорит? Неужели правда считает меня настолько страшной? Разве я никому не могу понравиться? Я ведь симпатичная…

– Это не твое дело, Кирилл, – говорю ледяным голосом. – Ты мне никто, сам же говорил.

– Меня ударил отец, – вдруг говорит он, склоняя голову набок.

Взгляд при этом у него серьезный, челюсти крепко сжаты. Я впервые так близко рассматриваю Огнева. У него действительно агрессивная внешность. Он выглядит куда старше своих сверстников. С прямым острым подбородком, с прищуром хищных глаз, с четко выраженными скулами. А еще я замечаю небольшой шрам на его брови. Интересно, это у него от чего? Неужели подарок от отца? Куда вообще смотрит его мать в таком случае?

– Мне так жаль, – выдавливаю из себя.

Не знаю, что мною движет, но я подхожу к Огневу и сочувственно кладу руку ему на плечо. Несмотря на хищный взгляд и недовольно сжатые губы, я не могу ему не сочувствовать. Даже не представляю, что чувствовала бы, если бы папа или мама меня били. Насилие в нашей семье всегда было под запретом. Да и Борис к нему не прибегает, чему я несказанно рада.

– Может, можно что-то сделать? – спрашиваю. – С заявлением я погорячилась, но если отец твой узнает, что теперь я знаю, то, может быть…

– Послушай, Аня… Об этом никто и никогда не должен узнать, слышишь? Никто и никогда! Ни подружке этой своей не говори, ни матери. Даже, блин, кукле своей.

– У меня нет кукол, – растерянно произношу.

Его реакция меня пугает.

– Никому, Аня, – он хватает меня за плечи, встряхивает.

От него пахнет алкоголем, и он раздражен, но я почему-то не боюсь Кирилла совсем. Мне хочется его пожалеть. Конечно, я никому и ничего не скажу.

– Почему с Соколовым нельзя общаться? – спрашиваю, когда он меня отпускает.

– Потому что.

– Это не объяснение.

– Я не могу сказать.

– Не можешь или не хочешь?

– Не могу.

– Так не пойдет, – мотаю головой. – Ты не рассказываешь, почему Сокол плохой, закрываешь мне рот на беспредел твоего отца и банально не говоришь причин.

– Я тебя предупреждаю.

– А что, если я всем расскажу? Скажу, что с тобой делает твой отец?

Разумеется, я не собираюсь ничего и никому говорить, произношу это в сердцах. Потому что Огнев действительно много о себе возомнил. Разве у него есть право указывать мне, с кем общаться, а с кем нет? И Женя, в отличие от него, намного приятнее в общении и ничего от меня не скрывает.

– Попробуй только, – говорит Огнев с ненавистью. Подходит ко мне ближе. Я упираюсь спиной в стену, а он нависает передо мной. – Я превращу твою жизнь в кошмар, если ты откроешь свой рот.

После этих слов он разворачивается и идет к балконной двери. Останавливается.

– Общайся с кем хочешь, но потом не реви, что тебя опозорили на всю школу.

Он уходит, а я подбегаю к дверям и защелкиваю их на замок. Господи, вообще никогда эту балконную дверь не открою!

Глава 13

Кирилл

К Соколову на вечеринку мы попали как-то неожиданно. У Тины стало тухловато, все понеслись к Жеке, поэтому многие из тех, кто пришел, решили переместиться. Да и сама Тина тоже. Я не понимаю, почему он устроил вечеринку одновременно с Тиной, ведь она его пригласила, но решаю пойти со всеми, поговорить с Соколовым мне прямо необходимо.

Его я нахожу быстро, но хуже, что с ним новенькая. Стоит, лыбится ему, смеется над его тупыми шутками. Она, конечно, наивняк сплошной, но я думал, хоть немного аккуратной будет после того, что с ней в первый день сделали.

– Разговор есть, – подхожу к Соколу, когда тот остается один.

Его доброжелательность куда-то исчезает. Теперь он ухмыляется нехорошо так и произносит:

– Я тебя ждал. Новое пари определенно состоится…

Мне кажется, будь он котом, он еще и облизнулся бы, и лапу облизал. У него такое выражение лица, будто только что ему показали будущий кулинарный шедевр и пообещали, что он его съест. В предвкушении Соколов, в общем-то.

– Я как раз хотел поговорить. Место потише есть?

Мы уходим на второй этаж. Соколов провожает меня в кабинет своего отца. Закрывает дверь на ключ и складывает руки на груди.

– Я не буду участвовать в пари.

Соколов и бровью не ведет. Смотрит на меня спокойно, будто я ничего не сказал. Бесит… Раньше нравилось, а за лето я – то ли потому что не общался ни с кем, то ли просто повзрослел, но эти игры… не хочу больше.

– Ставки уже делают. Если ты не будешь участвовать, выиграю я.

– Если я официально откажусь, никакой игры не будет.

Женя вначале будто поникает, но через минуту усмехается.

– Есть у меня на примете кое-кто для пари. Есть предположения?

– Собираешься сменить меня?

– А что делать? Ты сам отказываешься…

– И кто же будет участвовать?

– Орлов.

Я присвистываю. Хрена с два у Сокола получится привлечь Орлова. Он сам себе на уме. И в этом говне участвовать не будет.

– Он должен мне. Так что если потребуется – составит мне компанию на играх.

– И проиграет.

– Естественно, – улыбается Сокол. – А если серьезно – какая муха тебя укусила? Парни сказали, ты с утра сам не свой был и запретил трогать новенькую. Дорога она тебе, что ли?