Пардус

— Потому что я никому этого не рассказывал, — произнес Никита. — Я попал в жуткую историю, и есть вещи, о которых лучше молчать. Не потому что я тебе не верю, просто это все очень опасно.

— Шутишь? — недоверчиво спросил Артем.

— Нет. Сначала это было похоже на своеобразное развлечение. Новые возможности, невероятные способности — круто! Но недавно я понял, что дело плохо. На меня объявлена охота. Происходят страшные вещи, ты сам все сегодня видел. Я… я просто не знаю, что делать дальше.

— Ты меня с ума сведешь! А может, я уже спятил? Я видел женщину, командующую пауками, человека, стреляющего молниями. Мой друг превратился непонятно в кого. Определенно, мне пора в психушку!

— А представь, каково мне! Я живу с этим уже несколько недель!

— Когда это началось?

— На той злосчастной экскурсии в «Экстрополисе».

И Никита начал рассказывать. Все без утайки, со всеми подробностями. О корпорации, об ее экспериментах. О профессоре Клебине, докторе Грекове и Мебиусе. О бароне Ашере и его встрече с Иоландой. И об Арахне с ее странным предложением. Уж так устроен человек, что ему всегда хочется поделиться с кем-нибудь самым сокровенным. И чем удивительнее секрет, тем сложнее его скрывать. Никита носил в себе слишком много тайн. И как только он рассказал обо всем Артему, ему сразу полегчало.

Но на Артема его рассказ произвел эффект разорвавшейся бомбы.

Он сидел с открытым ртом, вытаращив глаза, и, казалось, даже не дышал.

— Что с тобой? — заволновался Никита. — Ты не моргаешь…

— И теперь они охотятся за тобой, чтобы вернуть в свою подземную лабораторию? — наконец спросил Артем.

— Или убить, чтобы не оставлять свидетелей.

— Ой, что-то мне нехорошо, — тихо проговорил Артем. — Мне надо присесть…

— Ты и так сидишь.

— Правда? Тогда я прилягу.

Артем сполз с кресла и вытянулся на ковре.

— Ну что, полегчало? — осведомился Никита.

— Не знаю еще. А твои превращения? Это больно? — спросил Артем.

— В самый первый раз было больно. Сейчас я испытываю только легкий дискомфорт.

— Ну… а на полнолуние ты реагируешь? Как все эти монстры в ужастиках?

— Нет… вроде. Я могу контролировать эти превращения. По крайней мере мне так кажется…

— А можешь показать, как ты это делаешь? — попросил Артем.

Никита молча напряг мускулы, изогнул правую руку и выпустил когти. Артем заойкал и замахал руками, требуя прекратить.

— Ну а в будущем? — спросил он, когда Никита вернул руке прежний облик. — Ты сможешь от этого вылечиться?

— Не знаю, — пожал плечами Никита. — Не уверен, что хочу лечиться. Я уже привык. Мне это даже нравится. Только слишком много проблем! Не могу же я скрываться от них вечно.

— Почему? Затаись, не высовывайся и живи, как раньше. Может, со временем они про тебя забудут?

— Ага, как же! — усмехнулся Никита. — К тому же я теперь не могу жить, как раньше. Меня постоянно тянет куда-то. Особенно по ночам. Знал бы ты, какое это блаженство, прогуляться ночью по городу! — Никита мечтательно закрыл глаза. — Только не там, где обычно гуляют люди, а высоко над землей. По крышам домов, по стенам небоскребов, прыгая с одного здания на другое… Мне хочется гулять под луной, ощущать настоящую свободу…

— Псих! — спокойно подытожил Артем. — Ощущать свободу! Какие красивые слова! А как насчет осторожности? Смотри, еще начнешь бегать голышом и жаждать человеческой крови! Прямо как в комиксах, которые я сейчас читаю. Кстати, у тебя такие желания еще не появлялись? — с опаской спросил Артем.

— Нет. Иногда только на мясо тянет, на котлеты с сосисками, на рыбу. Да еще с недавних пор молоко полюбил…

— Ну это еще ладно. А с ночными прогулками тебе надо завязывать. Не ровен час нарвешься на этого самого Мебиуса. Или того хуже — на Клепцову с ее бейсбольной битой.

Никита невесело усмехнулся.

— Ладно, мне пора, — сказал Артем, поднимаясь с пола. — Родители меня уже, наверное, потеряли. Я рад, что мы все выяснили.

— Я тоже, — сказал Никита. — У меня будто камень с души свалился.

Он протянул Артему руку. Тот взглянул на нее с некоторой опаской, но все же протянул свою. Они обменялись крепким рукопожатием.

— Каково это — иметь в друзьях оборотня? — спросил Артем.

— Поживешь — узнаешь, — улыбнулся Никита.

Артем ушел, а Никита лег на пол и сладко потянулся, разминая все мышцы и суставы. В комнату заглянула Марина.

— Все валяешься, лежебока?! — возмутилась она. — А я тут такой шок пережила. Сейчас расскажу, ты с ума сойдешь от страха!

И она, плюхнувшись в кресло, которое только что освободил Артем, во всех подробностях принялась пересказывать то, что Никита и так знал. А ему пришлось слушать, делать удивленные глаза и время от времени восклицать: «Да ну!», или «Обалдеть!», или «Жуть!». Легостаеву дико хотелось спать, но после всего случившегося приятно было пообщаться с сестрой. Ведь он любил ее, любил всех своих близких, несмотря на их порой странные выходки.

Глава тридцать седьмая Я знаю, о ком вы говорите!