Пардус

— Ну, как знаешь! — отмахнулась Валентина. — Не собираюсь с тобой спорить!

Мачеха подошла к ряду просторных террариумов, стоящих вдоль стены. Во всех шевелились пауки — фаланги, птицееды, каракурты. Самыми крупными были Голиаф и Друзилла, лохматые восьминогие монстры размером с человеческую ладонь, потомки паука, подаренного когда-то Алине отцом. Самка, как это часто бывает у пауков, несколько превосходила размерами самца.

— Твои увлечения приводят меня в ужас, — сморщила нос Валентина. — Нездорово для девочки интересоваться такой мерзостью. Когда ты наконец от них избавишься?

— Никогда!

После смерти отца пауки стали для Алины единственными друзьями.

— А нельзя унести эту гадость в «Экстрополис»? Ведь ты говорила, что в вашей лаборатории держат подопытных животных и насекомых…

Эта мысль до сих пор не приходила Алине в голову. А идея была хорошая. Наконец-то Валентина перестанет уговаривать ее выбросить террариумы на помойку.

— Я спрошу об этом у профессора Клебина, — пообещала Алина.

— Спроси. А то я на них смотреть не могу без содрогания!

— Но они ведь такие… милые…

— Если эти милашки разбегутся по дому, ты об этом пожалеешь!

— Это дом моего отца! — крикнула Алина. — Он любил их!

Мачеха расхохоталась:

— Скажи об этом ему!

И она вышла, громко хлопнув дверью.

Алину затрясло от ярости. Наглая ведьма! Да как только у нее совести хватает так себя вести?! По полу медленно ползла толстая гусеница. Наверное, проникла в дом с приусадебного участка. Алину передернуло от отвращения. Ее любовь к мелким ползучим тварям исчерпывалась пауками. Девочка сняла с ноги туфлю и замахнулась. Представила, что это не гусеница, а сильно уменьшенная копия Валентины… и от души врезала по ней каблуком. Затем собрала в совок то, что осталось от непрошеной гостьи, и бросила в террариум. Некоторые из ее подопечных были не прочь полакомиться подобного рода вкусностями.

Глава восемнадцатая Ползком по стене

Никита дернулся на стуле от неожиданности и замотал головой.

Внезапный вопрос друга вернул его в реальный мир. Несколько минут назад Артем, закончивший писать черновик статьи, принялся читать его вслух Легостаеву. Речь шла о какой-то новой компьютерной игре, название которой Никита ни разу не слышал. Поначалу он еще пытался вникнуть в суть и даже задавал вопросы. Но вскоре сознание отключилось от монотонного бормотания Артема, и Никита поневоле отвлекся. Он вспомнил о том, что случилось в столовой. Затем мысли плавно перешли на Ольгу, и Никита мечтательно закрыл глаза. А потом он, кажется, заснул.

И теперь Артем требовал от него мнения о статье, а Никита с трудом соображал, где он вообще находится.

— Ну как тебе моя великолепная статья? — переспросил Артем.

— Нормально, — одобрительно кивнул Никита. — В самый раз для школьной газеты. Неси ее Оксане и не сомневайся, она ей понравится.

— Сначала нужно ее набрать на компьютере.

— Вот и приступай. — Никита взглянул на настенные часы. — А я, пожалуй, пойду. Поздно уже.

— Давай…

Пять минут спустя Никита уже лихо катил на скейтборде по дорожке городского парка, направляясь в сторону дома.

Смеркалось, и гуляющих в парке было немного. Никита ехал со спокойной душой, не опасаясь случайно налететь на кого-нибудь.

Вскоре впереди показалось его любимое место для маневра — две высокие мраморные статуи, изображающие женщин с букетами цветов, а между ними — небольшая лестница с аккуратными низенькими перилами, по которым Никита наловчился съезжать на своем скейтборде. Главное — успеть вовремя подпрыгнуть и переместить вес своего тела на задний край доски.

Никита вскочил на перила и понесся вниз.

И тут из-за одной статуи вышла девушка. Увидев несущегося прямо на нее парня, она приросла к месту.

У Легостаева душа ушла в пятки.

Он попытался одновременно остановиться и повернуть в сторону. Кончилось тем, что он слетел с доски, сшиб девушку с ног, и они вместе грохнулись на дорожку. В следующее мгновение на голову Никите свалился скейтборд. Вот когда парень пожалел, что шлем лежит в рюкзаке.

Девушка мгновенно вскочила на ноги.

— Опять ты?! — крикнула она. — Сумасшедший!

Никита, не пытаясь встать, поднял голову. Перед ним стояла Ольга Ожегова. Ее лицо было очень бледным, в глазах блестели слезы, — кажется, она только что плакала. Колеса перевернутого скейтборда все еще продолжали крутиться вхолостую.

— Извини, — поспешно пробормотал Никита. — Я случайно… Я тебя не заметил…

— Случайно облил меня борщом?! Случайно едва не убил своей доской?! Ты меня преследуешь, что ли?!

— Прости, пожалуйста…

Ольга вытерла слезы и сердито отмахнулась. Затем, не говоря ни слова, поспешила к воротам парка. Никита медленно поднялся на ноги и ойкнул от боли. Еще шишка на лбу не прошла, а к ней уже добавились шишка на затылке, разбитый локоть и отбитая зад… в общем, то место, на котором сидят.

Теперь его точно из дома без шлема не выпустят.

В траве что-то лежало. Никита присмотрелся. Это был новенький сотовый телефон. Видимо, его обронила Ольга, падая на дорожку.

— Эй! — крикнул Никита. — Подожди!!!