Паранойя. Почему я?

Откуда у него инфа, что я намерен продать завод США – вопрос. Но я обязательно докопаюсь до сути, ибо попахивает крысятиной. Вот только с какой стороны, если я даже Зойку не посвящал в свои настоящие планы?

Интересно, однако девки пляшут…

Похоже, пора хорошенечко прочесать ряды среди своих, а потом уже придумать, как получить гребанное разрешение в Министерстве на продажу акций за рубеж.

Придется попотеть. Но ничего-ничего. И не такие об меня зубы обламывали. Взвоешь еще, морда ублюдочная! Я тебе покажу, как планы мне срывать.

– Сергей Эльдарович, – отвлекает меня от ядовитых мыслей один из бодигардов.

– Что? -перевожу на него раздраженный взгляд.

– Тут Зоя Эльдаровна звонит. Спрашивает, почему вы на звонки не отвечаете?

– Потому что, бл*дь, не хочу. Тебя че, секретарем что ли нанимали?

– Нет. Я просто, -замявшись, бубнит дурень себе под нос.

– Перегородку поднял. Просто он… Жополиз херов! – распоряжаюсь, клокоча от бешенства.

Впрочем, охранники – они и есть охранники. Что с них взять, кроме бицепсов?

С этой мыслью набираю Зойке.

– Что хотела? – рычу без реверансов.

– О! Ты чего на нервах? Случилось что? – непринужденно уточняет сестра.

Так, сука, непринужденно, что у меня невольно закрадывается мысль, а не она ли спелась с Елисеевым, чтобы сохранить свой пакет акций, зная, что после продажи контрольного пакета ее доля рухнет по цене, как собственно, и положение при заводе? Одно дело быть сестрой владельца, а другое – просто акционером, владеющим пятнадцатью процентами. Однако, я тут же отгоняю от себя эти подозрения.

В конце концов, это ведь моя сестра, моя Зойка. Пусть в последнее время она и ошалела от денег, но ведь не до такой степени, чтобы ударить в спину. Хотя…

Нет, это уже паранойя какая-то.

– К сути давай, – бросаю коротко, устало потирая воспаленные глаза. Все эти встречи, перелеты, смена часовых поясов и нервяк за нервяком высосали из меня все силы.

– Я с хорошими новостями. Назарчуков почти закрыли. Подписку о невыезде с них взяли. Останется подкинуть козырь, и подозрения с нас будут сняты. Про этих мудаков, считай, лет на десять можно забыть, – довольно сообщает сестра.

И я согласен, новости действительно прекрасные, вот только не в том ключе, в котором она думает, но об этом мы с ней поговорим с глазу на глаз.

Представив сей геморрой, втягиваю с шумом воздух и устало отзываюсь:

– Отлично. Ничего пока не предпринимай. Обсудим, как приеду.

– То есть? Что именно? – сразу же почуяв неладное, настороженно спрашивает Зойка.

– Не по телефону.

– Ладно, поняла. Когда тебя ждать?

– Часов через пять. Еду в аэропорт.

– Хорошо, буду дома.

Закончив разговор, снова с головой погружаюсь в свой кипящий котел злости и гнева. Но теперь на линию огня выходит Настькина дурость.

Я как узнал, что она Гридаса уволила, едва номер не разнес к еб*ням. Будь я в городе, в тот же день нашел бы эту идиотку и убил нах*й.

Достала! Так, падла, достала своими взбрыками, что колошматит всего, как припадочного.

Ведь просил же! Просил не пороть горячку, позвонить, обсудить. В конце концов, выдохнуть, голову свою включить хотя бы раз.

Нет, ей кажется, шуточки всё. Подумаешь, психанула. Ведь, если любит – прибежит и преодолеет, мать ее, невозможное. И так каждая баба мнит, стоит ей только заарканить мужика.

Они же все – гребанные принцессы. Мужик по их логике родился только для того, чтоб свою ненаглядную Рапунцель из башенки спасать. И если он этого, не дай божИ, не сделает, то всё… Мудак, эгоист, самовлюбленный козел – его второе имя.

Похер, что у мужика дела, проблемы, что его давят со всех сторон, что он рвет жилы, пытаясь обеспечить её безопасность, что дело всей его жизни хотят отжать – на все ей похер. Есть только она, ее маленький мирок чувств и переживаний, и она не собирается даже на секунду выглядывать за его пределы, ибо ее однажды, понимаешь ли, обманули. И теперь она просто обязана чуть что выносить мужику мозг по этому поводу. Чтоб, сука, помнил.

Вот только я за*бался каждый раз выплясывать перед ней на задних лапах за свой косяк. Мне надоело входить в ее положение: понимать ее возраст, характер, комплексы, обиды. Надоело скакать за ней сайгаком, стоит ей только вильнуть хвостом. В конце концов, я уже не мальчик, и нервы у меня не стальные, чтоб каждый раз ей что-то доказывать.

Нравится верить любому п*здежу? Пусть верит. Бегать за ней и опровергать Ларкин треп я больше не стану. Никуда она все равно не денется. А денется, ну и пусть идет на хер. Достала! Просто-напросто достала!

С таким настроем возвращаюсь в родной город. По приезде сразу же, как и договаривались, еду к сестре.

– Брачный договор задним числом готов? – первое, что спрашиваю, когда мы уединяемся в кабинете.

– Готов, -похлопав по кожаной папке, усаживается Зойка за стол. – Не жирно Ларочке будет? Всю жизнь просидела на твоей шее, палец о палец не ударила.

– Она – мать моих детей, – отрезаю, садясь в кресло напротив.