Параллельная жизнь (СИ)

С удовольствием смотрю на экран. Это запись, которую сделали вчера. Оглядываюсь и не могу удержаться от смеха. Настолько лицо лейтенанта ХанГи напоминает ухоженный фейс ведущей. Поразительно, как могут быть похожи совершенно разные люди, испытывающие одинаковые эмоции.

Сижу на диванчике, скрестив по-турецки ноги. ХанГи не отрывает глаз от телеэкрана, уже забыла, с какой настойчивостью тащила меня погулять по Парижу. И ладненько. Ни на одно место, – и которое есть, и которого нет, – мне не упали приключения в этом городе. Лучше в отеле отсижусь. Всякими багетами и прочими французскими брикетами запасся днём, так что обойдусь.

Опять веселюсь, вспоминая первое утро. ХанГи с огромным любопытством смотрит, как я открываю банку с грибами. Её страшно заинтриговывает выражение острого гастрономического вожделения на моём лице. И мой вид, один в один оргазмический, когда я вкушаю маринованные грузди.

– Тебе не понравится! – категорично заявляю ей. Конечно, она стала выпрашивать неведомый ей деликатес.

Не поверила. И не верит до тех пор, пока я не отрезаю ей кусочек. Очень, очень скупо отрезаю, игнорируя обиду девушки. Предсказуемо, после дегустации продукта, ХанГи отстаёт от меня. И получает в спину контрольный выстрел. Прости, ХанГи, не смог удержаться, какой-то бесёнок внутри завёлся. Во всём виноват он, не я.

– ХанГи-сонбе, не думайте, что я жадничаю. Просто они немного ядовитые, их не всем можно есть. Нет, нет, не бойтесь, от такого кусочка ничего не будет. Вот если б целиком съели…

Сонбе слегка бледнеет и подозрительно спрашивает:

– А почему ТЫ ешь?

– У меня обмен веществ не корейский. Поэтому для меня деликатес, для тебя – вредная еда.

Не поняла она тогда до конца. А что тут понимать? Что русскому хорошо, корейцу – смерть, ха-ха-ха…

Смотрим, что там было дальше. Вернее, в начале. Дальше как раз не интересно. Ведущая отмерла и закруглила передачу. Мои-то выкрутасы были в самом конце. Это я запись перемотал сразу к концу. Есть в телевизорах такая функция, воспроизводить видеофайлы. А флешку мне дали сразу после монтажа передачи. Так-то мы часа три молотили, с этим танцами кучу дублей прогнали. Смотрим.

Агдан и ведущая глядят на большой экран, по которому ползут строки. Моя биография, причём вся засвеченная часть. Почти вся. Про суд, слава небесам, ничего нет. За кадром мужской голос проговаривает весь текст.

– Бонжур, мадемуазель Агдан, – приветственно улыбается мне ведущая.

– Бонжур, – возвращаю ей ещё более приветственную улыбку.

– …мадам Дюваль, лучше просто Анна.

– Бонжур, Анна.

– В тексте про вас всё правильно? Можете что-то добавить или уточнить?

– Я не очень внимательно слушала. Ошибки могут быть, но я не заметила. Французская разведка внушает почтение.

– О, французская разведка ни при чём. Справка подготовлена информационной службой канала.

– Вот я и говорю. Если такое делает обычная инфослужба простой, хоть и сильной бизнес-структуры, то на что же способна ваша профессиональная разведка?

– О-ля-ля! – Анна смеётся, – У вас потрясающее чувство юмора.

– Мерси. Оно мне тоже нравится, – присоединяюсь к её смеху.

– Итак, мадемуазель Агдан, сразу главный вопрос.

Я, честно говоря, напрягся. Неужто будут спрашивать, как я исхитрился столько хитов написать, да на разных языках. Слава небесам, не об этом пошла речь.

– Когда вас ждать? Франция жаждет увидеть вас на своих подмостках.

– До Нового года турне в Японии. Оно давно было запланировано, со времени прошлого визита. Успех во Франции был для нас неожиданным.

– А после Японии?

– А после Японии, то есть сразу, как только наступит Новый год, начинаем готовить визит во Францию. Уйдёт на это не меньше месяца. Получается, появимся у вас в феврале.

– И что нам от вас ждать?

– Как что, Анна? Фурора и бешеного успеха. Но сразу оговорюсь. Окончательное слово за руководством агентства, они могут и переиграть планы.

– Отменить?

– В любую сторону могут переиграть. Могут отменить визит во Францию, а могут отменить японское турне и спешно начать подготовку к французскому.

– Хорошо, этот вопрос мы прояснили? Как у вас дела с вашим женихом?

– Каким женихом? – спрашиваю удивлённо. В последнее время полюбил временами строить из себя дурочку.

– Ну, как же? – Анна оборачивается к экрану, на котором текст быстро прокручивается и останавливается на справке о ЧжуВоне.

– А-а-а, вы про него? Так это не жених.

– А кто? – округляет глаза Анна.

– Нас считают парой, – объясняю я, – на самом деле он мой друг. Не больше и не меньше.

Анна задумывается, потом пытается прояснить тему.

– На самом деле жених кто-то другой, про которого не знают?

Тут я нахожу хороший повод посмеяться. И только затем отвечаю.

– Пардон, Анна, вы сейчас очень смешную вещь сказали. Не знаю, как у вас, а в Корее айдолу спрятаться невозможно. Про нас известно почти всё. Мало что скрыть удаётся. И будь у меня какой-то другой жених, будьте уверены, про него знали бы все.

– Я не понимаю, мадемуазель Агдан. Вы взрослая девушка, около вас симпатичный парень, друг и… ничего?