ПАРАЛЛАКС 606. Том II

Шла ещё только вторая минута шахматного сражения, а Масами и Нобуюки уже стояли над нами, не обращая внимания на вымокшую насквозь одежду и скапливающиеся под ними лужи. Я и сама полностью отвлеклась от того, зачем мы здесь. Не переставая диктовала сестре, куда и чем ей следует ходить. Та послушно двигала фигуры и лукаво улыбалась Синигава-старшему. Поначалу я ждала подвоха, но вскоре полностью погрузилась в партию. Когда мы смахнули с доски обе его ладьи, потом ферзя, а потом ещё и без коней оставили, он утратил весь свой профессорский эпатаж. Побледнел, будто простыл. Наше «шах и мат» прозвучало почти одновременно с моментом, когда засвистел самовар.

- Невероятно... Вы просто-напросто разгромили меня, - пролепетал Ютака, закутываясь в плед, как в кокон.

- Быть может, стоит попробовать ещё раз?

- Прошу реванш.

- Не смею отказать.

Вот оно, это ключевое слово. «Вы».

Оно всё меняет.

Мы вновь победили. Потом ещё раз, и снова, и опять. После пятого поражения Синигава-сан выглядел разбитым. Генерал, взятый в плен, но до последнего пытающийся не запятнать честь мундира.

- Не понимаю. В академии я был лучшим по шахматам. Лучшим из лучших... - без тени обиды пробормотал он. - Какое бы решение я ни принял; как бы я ни пытался вас запутать, вы всегда на шаг впереди.

- В этом и заключается преимущество белых, - с достоинством изрекла Задира.

- А я тебе что говорил? - проворчал Нобуюки, доставая из серванта вазоны со сладостями. - Наша Кими умна не по годам. Шахматы, судоку, шашки, кукуро - всё это пустяки. Видел бы ты, какие пируэты она выплясывает в паутине... - он осёкся, но тут же вывернулся из неловкого положения: - В смысле, все эти программки, софт и прочее. Женская реинкарнация Гилла Бейтса, не иначе.

Синигава-старший предназначенную нам похвалу проигнорировал:

- Обещание я сдержу. Рассказывать никому не стану, хоть и не собирался.

Будь контроль на мне, я бы вздохнула.

- А вот послушать я люблю, - добавил Ютака. - Так что уж соизволь, моя милая девочка, поведать старику, что к чему и чем вы промышляете в сетевых дебрях. К чему вам архивы корпораций, как их можно использовать и какую цену вам за них предлагают? Меня интересует всё... - прищурившись, он принялся натирать очки уголком пледа. - Интересует не как следователя, а как любопытного родителя, который пытается шагать в ногу со временем.

- Кажись, этот фрукт уже созрел для тебя. Сама справишься?

- Попробую.

Мы с сестрой могли бы кокетничать, юлить и искать обходные пути, но я посчитала, что прямо поведать о своих талантах - наиболее логичное решение. Нет, Синигава-сан нисколько не походил на человека, которому можно доверять, но мне хотелось «ударить его в лоб». Ошеломить и рассказать всё начистоту. Отследить и оценить реакцию умного и, что самое важное, зрелого индивида. Страх остался на шахматной доске, и я поведала Ютака обо всём, о чем когда-то рассказывала братьям. Что меня раздражают устои; что нынешняя мораль погрязла в двойных стандартах; что люди не ценят время и с радостью глотают шлак, которым их прикармливают средства массовой информации. Выбор - мистификация. Развитие застопорилось, как треснувший маховик; часовым механизмом с миллионами стрелок управляют единичные пружинки. Пока творцы созидают, другие стравливают и разрушают, ведь больше они не умеют ничего. Анархия уже здесь; извращённая, едкая, зато в красочной обертке. Если бы каждый приносил миру пользу, цивилизация выглядела бы совершенно иначе. Выход лишь один: мачта контроля рухнет, только если раскачать лодку. Разумеется, я не смогла не напомнить о своих выдающихся способностях и стремлении использовать их. О необычных свойствах психики я, естественно, решила не упоминать.

Синигава-сан слушал внимательно. За полчаса моего агитационного монолога он ни разу меня не перебил. Когда я закончила, он сделал из чашки несколько глотков уже остывшего «Майского» и произнёс тоном зоолога-натуралиста:

- Любопытный случай. Мне нечасто доводится общаться с эксцентричными личностями вроде тебя, но, в отличие от большинства, ты мыслишь концептуально. Поразительный склад ума соседствует с рьяным стремлением реформировать.

- Вероятно, вы считаете, что я - амбициозная мечтательница?

- Нисколько.

- Самонадеянная максималистка?

- Нет-нет. Напротив, в некоторых аспектах я полностью разделяю твою решимость. Меня беспокоит обратная сторона медали: идя к цели, ты сама нарушаешь закон...

- Закон создан для рабов. Примитивная иллюзия опеки, придуманная надсмотрщиками.

- Так или иначе, ты не боишься наказания?

- Им меня ни за что не поймать, - я понимала, что говорю лишнее, но остановить себя была уже не в состоянии. - Информационный век вступил в экспоненциальную фазу роста уже давно. Байты. Ими можно измерить всё: мечты, идеи, желания, страхи. В этой среде я как рыба в воде. Вершина пищевой цепочки в океане цифровых данных. В реальной жизни они могут меня словить, но там - ни за что.