ПАРАЛЛАКС 606. Том II

- Я?.. Во власти Гвонвы?.. - Антон ужаснулся, горло сдавила судорога. - Ч... что ты имеешь в виду?

- А то и имею. Ты болтался в сетях этого вселенского чудовища, как мушка дрыгается в паутине. И то, что ты всего этого не видел, не означает, что этого не происходило. Фальстрём преследовал ту же цель, что и малышка Кимико - выпилить тебя из идеальной жизни и десантировать в Дронариум. Отдай они тебя Гвонве, в проигрыше остались бы все.

- Так кто же он такой, этот Гвонва? - Бойченко потянулся к фляге Давида; тот протестующим жестом ему отказал. Однако, вглядевшись выпуклыми от окуляров глазами в лицо Антона - без кровинки, уставшее, болезненное - Мариус всё-таки позволил ему сделать ровно один глоток.

- Смерть. Отрицательное измерение. Коллективный разум человеческих душ, сожжённых в печи Дронариума. Одушевлённая пустота, помноженная на выкрутасы Реверса и сумевшая искривлять само пространство и время. Как бы ни была сложна для понимания истинная природа Гвонвы, он - лишь результат хитрого планирования Фроста и его апокалипсических приспешников. Если ты хочешь узреть во всей этой баталии истинное зло, то они - это именно оно. Самое что ни на есть древнее, хтоническое зло.

* * *

На утро в гроте стало посветлее - какой-никакой свет купол из мотыльков всё-таки пропускал. Мариус бродил по окрестностям лагеря, подыскивая подходящие для крепежа палаток обломки. Пару раз он даже чуть не навернулся - скалистые плато острова были скользкими, словно лёд. Под одной из металлических пластин Мариусу попался брикет гашиша. «Вот те на те! - обрадовался он, запихивая его за пояс. - Перед отбоем надымимся до отвала. Коджо в честь такого наверняка запатефонит свою лучшую пластинку».

Вернувшись к рюкзаку, Давид спрятал брикет в рюкзак и осмотрелся. Весь взвод был при делах. Тони уже успел собрать переносную полевую кухню и теперь вовсю намешивал какое-то воняющее мылом варево. Куча строительного мусора достигла человеческого роста: трубы, осколки плит, балки, кронштейны. Неподалёку расположился накрытый брезентом склад древесины. Закончив ставить небольшой военный шатёр, Луций с Фростом скрылись внутри. Заприметив, что некоторые члены взвода спокойно ходят с сигами, Давид наконец-то решился устроить перекур. Присел возле кучи мусора, щёлкнул зажигалкой. По мозгам тут же вольтануло, и Мариус расслабился. «Как же тихо, - думал он, разглядывая полуслепое солнце в мотыльках. - Словно заброшенная лесная поляна посреди океана». В данный момент Давид испытывал противоречивые чувства. Пока их миссия походила на пионерскую вылазку: палатки, костры, бдительный вожатый. Вот только название острова всё никак не давало ему покоя. Давид помнил это слово... Гво-нва... Вязкое, тягучее, гудронное. Ох уж и хлебнул он в своих снах с этим Гвонвой горя. Из шатра доносились приглушённые голоса. Мариус навострил уши: разговаривали четверо. Фрост, Луций, старик - по-видимому, Альман - и девушка. Вероятно, Пятая. Языка, на котором они спорили, Давид не знал. Напоминало иврит или что-то в этом духе. Мариус собирался было пофантазировать, о чём они там так горячо трещат, как спор стих. Из шатра украдкой выглянул Фальстрём.

- О, compinche! - завидев Давида, он осклабился во все тридцать два. - А я как раз собирался звать кого-нибудь на подмогу. Докуришь - загляни в мой офис.

После чего нырнул назад. Мариус закашлялся: иногда он поражался своей способности встревать в передряги.

Затоптав бычок, Давид лениво поковылял к шатру.

Внутри стоял тёплый полумрак - свет исходил от семипалого подсвечника-миноры. На полу аскетичным рядком лежали пять спальных мешков. В торце стоял раскладной столик, за которым сидел Фальстрём. Луций топтался позади: подпирал кепкой купол палатки. Пятая вжималась в угол, спрятав ладони в карманы дождевика; лицо её, как и прежде, скрывала медицинская маска. Альман Машаракти сидел на подстилке - жёлтого плаща на нём уже не было. С головы до пят в белой краске, в набедренной повязке, алой чалме и с полоской ткани на глазах, он был здесь тем самым, кто ну совершенно не вписывался в походный интерьер.

- Спасибо, что пришёл, - задорно прохрипел Фрост, закуривая. - Прежде чем мы обсудим дела насущные, я хотел бы познакомить тебя со своими заместителями... - он указал тлеющей сигаретой на старца. - Альман Машаракти, мой специалист по работе с общественностью. Ты вправе называть его Третьим, но, между нами говоря, он предпочитает, чтобы к нему обращались по имени.

- Рад знакомству, Давид, - одобрительно преклонил голову Альман.

Фальстрём изящным взмахов сигареты указал на Пятую:

- А это Пятая, в простонародье - Чистюля. Мой информатор, агент по части корпоративного шпионажа и всё в таком духе.

Пятая молча кивнула. Давид покачнулся, словно его поддувало ветром; он всё думал, в какую бы позу встать, чтобы колени не тряслись так предательски заметно. Бесспорно, эта шайка вела себя более чем дружелюбно, но Мариус по личному опыту знал, что именно от таких казалось бы безобидных персонажей и следует ждать подстав.