ПАРАЛЛАКС 606. Том I

- Как же ты меня напугал, - с облегчением выдохнула Тома; подхватив Бойченко под руку, она попыталась поднять его на ноги. - Слава богу, что ты пришёл в себя. Ух!.. Говорила же, что надо кепку одевать: солнце печёт, как сумасшедшее. В новостях вчера говорили про температурный максимум. Поднимайся, поднимайся. Сейчас спрячемся в тенёк. Я тебе попить принесу... Давай... пойдём... Аккуратно, не споткнись только...

Бойченко вставал неторопливо и осторожно; так, словно делал это впервые в жизни. Спустя полминуты он в обнимку с Тамарой семенил по парку, с беспечным видом озираясь по сторонам. Градиент морского горизонта расплывался. Мутными были и картины, плавающие в сознании Антона; смысл их упорно ускользал от него. «Как же такое возможно-то? - беззвучно повторял он самому себе раз за разом. – Как так?» Несмотря на это, довольная усмешка ни в какую не желала сходить с его физиономии. Он улыбался, как мальчишка, впервые признавшийся в любви и услышавший слова взаимности. Он даже ничего не сказал за всё это время, лишь неглубоко дышал. Всё вокруг было точно таким же, как и до встречи с Вовой. Тёплый ветерок, лазурное небо, нежный шёпот волн. Подухин? И только сейчас Антон вспомнил о друге. Когда он заговорил, казалось, что он разговаривает сам с собой:

- Где он? Где Вовка?

Бойченко стал озираться по сторонам, но тут же застонал: затылок пронзила жгучая боль. Не иначе как битой засадили. Тома обиженно надула губы и обняла Антона ещё крепче.

- Кто?.. Ты о ком?.. – Зайцева прислонила тыльную сторону ладони ко лбу Бойченко. - Ну и накрыло же тебя, котёнок. Ты горишь весь. Помалкивай, береги силы. Сейчас отведу тебя в машину, там и передохнёшь. Ох! – она прикрыла глаза ладонью. - Понятно дело: тридцать градусов в тени. Надеюсь, в следующий раз ты меня послушаешься и накинешь кепку.

Бойченко испытывал странное возбуждение и в то же время валящую с ног истому. Он никак не мог осознать того, что произошло с ним за минувший час. Антон чувствовал, как его глаза стекленеют, а наивная улыбка становится всё шире. Не-ве-ро-ят-но. Тот, кто так долго и упорно ковырялся у него в душе, не шутил. Сделал всё, как и обещал. Так, как и говорил. Исправил его ошибки; воплотил несбывшиеся ожидания. Всё это походило на невероятную сказку, и даже рассказ бразильца показался вполне правдоподобным. Ноги передвигались нехотя. Волоклись, как связки сарделек. Прохожие с осуждением поглядывали на парочку, что добиралась до автостоянки.

- Так рано, а уже напился. Э-э-эх...

- Ну и алкашня.

- Бедная девочка.

- Да он не пьян, это всё из-за солнечного удара, - с хихиканьем оправдывалась возлюбленная.

Бетонная полоса дорожки вилась между деревьями, словно лабиринт Минотавра. Тамара остановилась и засунула изящную ручонку в брюки Антона. «Что?.. Прямо здесь?..» От неожиданности тот ахнул: тёплое запястье скользнуло вдоль паха, заставив поёжиться. Тома смерила Бойченко ласковым взглядом и улыбнулась: в такие мгновения на её бархатных щеках появлялись две ямочки. В переднем кармане послышался тихий звон - Тамара вынула из брюк Антона ключи. На медном кольце болтался поблескивающий сталью брелок «Порше».

- Так-с… сейчас машину открою, - проворковала Зайцева и попыталась поправить слегка задравшийся сарафан. Обхватив Антона сзади, точно грудного ребенка, она ткнула малиновым ногтем в кнопку брелока. Бойченко чувствовал, что он и сам может стоять: он просто не хотел, чтобы это прекращалось. Даже сейчас он не переставал думать о том, что всё это - сон, и любое неосторожное движение разбудит его. Каждое нежное прикосновение Томы действовало на него, словно наркотик, и лишь одна сквозная мысль о том, что всё это может прекратиться и исчезнуть, заставляла его передёрнуться от испуга и отвращения. Она являлась его непотопляемым кораблем, его фрегатом в этом замечательном мире сновидений.

Прямо здесь и сейчас.

Спереди послышалось бодрое «дзиньк-дзиньк». Антон с трудом сдержал восторг: массивный чёрный джип выделялся на фоне блёклых иномарок, словно вожак волчьей стаи, взирающий на свиту. Сюрпризов с каждой минутой становилось всё больше.

- Ты чего так уставился, а?.. Смотришь так, будто впервые свой Кайен увидал, - Тома сверкнула улыбкой и кивнула на внедорожник. – Пойдём. Только осторожненько.

Спустя минуту Антон лежал на заднем сидении шикарного кожаного салона «Порше». Он с восхищением поглядывал то на внезапно возникшую возлюбленную, то на приборную панель из красного дерева, то на поблёскивающие в замке зажигания ключи.

- Ты полежи пока тут, - сказала Тома, доставая из сумочки кошелёк, – а я сейчас сбегаю за водой. Я мигом, ты и заскучать не успеешь.