ПАРАЛЛАКС 606. Том I

- Со мною можно разговаривать, - ласково шепнул собеседник. – Не надо меня бояться: если мы будем искренни друг с другом, то проблема решится, даже не успев стать крупной неприятностью. Ответ на вопрос прост: я прибыл, чтобы позволить тебе начать всё заново. Переписать твою вымокшую от слёз книгу Бытия. Ты ведь разочарован в жизни, верно? Удача отвернулась от тебя; всё вокруг приобрело трупный оттенок. Сплошные беды давят, а мерзкие будни не дают покоя. Тоскливая обыденность перерастает в страдания. Она становится назойливым москитом, высасывающим все жизненные соки; все эмоции и мечты. Она погружает в пелену печали и постоянной тревоги. Чувства твоей воздыхательницы лишь усугубляют положение; они подобны сетям ловчего, затягивающего добычу в стальную сеть. Из этой ловушки уже невозможно выбраться; ты и сам это прекрасно понимаешь. Родители позабыли тебя, и это взаимно. Даже некогда надёжный друг предал. Изловчился и откусил от прогнившего пирога твоей жалкой жизни ещё не затронутый плесенью кусок. Он даже крошки смёл и проглотил. Прибрал твою любовь к рукам, и теперь она с ним. Спит рядом с ним; слушает его голос; делится с ним переживаниями; смеётся над его шутками. Она наверняка даже не помнит «прежнего» тебя. Не помнит тех времён, когда вы вместе мечтали о светлом будущем. Всё это нестерпимо грустно, да? Почему всё сложилось так, а не иначе? Где справедливость? Где оно, твоё долгожданное счастье? За что небеса столь упорно топят тебя в болоте безысходности?

Бойченко почувствовал нежное прикосновение: к его пылающему лбу словно приставили палец. Тот казался горячим, как раскалённое олово, но, как ни странно, боли не было. Телом опять овладел паралич, а мозг сверлила абсурдная мысль: неужели всё это происходит на самом деле?

- Справедливости не существует и никогда не существовало. Это иллюзорное понятие – выдумка людей, созданная под впечатлением фантазий об утопическом мире. Несмотря на это, я – её ярый поклонник. Именно поэтому я помогу тебе: я сделаю твою жизнь такой, какой ты её представлял. Пока одни начиняли твоё хрупкое сердце гроздьями гнева, я одарю тебя счастьем. Превратив твои потаённые мечты в реальность, я сделаю её сказкой. Я отдам тебе часть себя. Получи то, о чём просил. Весь мир в твоих руках. Забирай. Мне хотелось бы верить, что благодаря этому ты сможешь нащупать истинную границу между добром и злом.

Во мгле пред Антоном вспыхнули две белые окружности. Два светящихся кольца, похожих на солнечные затмения. Те самые затмения, о которых его предупреждала Кимико.

- Я дам тебе ровно день, чтобы прочувствовать весь аромат сладкого бытия. Пробный период. Испытательный срок. Я прошу тебя лишь об одном: когда те двое явятся к тебе снова, позвони мне. Шесть-ноль-шесть. 606. Позвони мне, дождись шести гудков - и я приду на твой зов. Сделай это во имя справедливости. Докажи, что веришь, дабы не споткнуться о тяжёлый ключ, что распахнёт массивные врата в эру вселенского баланса. Готов ли ты поднять его? Или проще просто пройти мимо, впрочем, как и всегда? - Бойченко готов был поклясться, что затмения моргнули, как глаза. - Прими мой дар. Отдай этих людей мне - и я оставлю тебя крутиться в водовороте счастья навсегда. А когда насытишься вдоволь, мы возьмёмся за руки и отправимся на аудиенцию к Богу. Я буду ждать там, где всё начнётся. Мы попросим судьбу ответить на все наши вопросы, Антон. На все до единого.

* * *

- Антоша?.. Милый, что с тобой?!

Кокетливый голосочек, прозвучавший над ухом, разорвал пелену беспамятства в клочья. Антон распахнул веки, но тут же зажмурился: лучи солнца слепили подобно вспышкам сварочной дуги. Черноты, в которой он витал несколько мгновений назад, и след простыл. Опять откуда-то издалека Бойченко настиг укол тоски, а сознание захлестнула волна душевной боли. Словно одновременно и в теле, и в памяти его лопнула какая-то струна. Он лежал на пыльном полу будки, зажавшись в угол и прикрывая лицо дрожащими пальцами. Секунду назад с ним происходило что-то ужасное; он отчётливо это помнил. Что-то опустошающее и пугающее, но в то же время доброе. Сейчас же Бойченко чувствовал лишь тепло солнечных лучей. Он слышал задорные голоса детишек, ласковый шелест листвы и крики чаек. Запах свежей зелени. «Неужели я вернулся?» Над головой послышался скрип двери, а затем взволнованный женский голосок. До боли в груди знакомый. Быть того не может…

- Дорогой? Ты меня слышишь?

Антон почувствовал на плечах легкое прикосновение, а затем ненавязчивый аромат орхидеи. Духи. Как и восемь лет назад, те же самые. Бойченко прищурился от света: над ним, одетая в малиновый, весь в бантиках, сарафан, стояла Тамара Зайцева. Сияющая и благоухающая. Каштановые локоны блестели, переливаясь бликами. Бледно-розовые губки походили на свернувшиеся от холода лепестки роз, а карие глаза смотрели на него так робко, словно девушка вот-вот разрыдается.