Парадоксы Младшего Патриарха

А так – вот он, ключ от всех дверей… и что там Лиах копается?

– Нашел, – выдохнул Лиах. – Здесь дверь.

– Где?

Лиах коротко и почти беззвучно засмеялся, поймал мою руку и поднес ее к двери.

Еще мгновение – и дверь распахнулась.

– Открыто, – шепнул я. – Входи.

Еще несколько шагов в непроглядной темноте… а потом облако медленно сползло в сторону, приобнажив краешек луны. Подумать только – мы ведь тогда на это облако досадовали.

– Где мы? – прошептал я, неподвижно замерев на всякий случай.

– Где-то, – заключил Лиах. – Главное – мы там, где надо.

– С чего ты взял? – поинтересовался я.

Вместо ответа Лиах мотнул головой в сторону так, что его великолепная челка взметнулась, как сигнальный флажок. Я взглянул туда, куда указывал этот необычный флаг… и тоже увидел.

Посреди залитого лунным светом мощеного двора валялся конский труп. Чуть поодаль – еще один. За козлы опрокинутой набок повозки цеплялся мертвыми руками ее недавний возница.

– Ч-то это? – сорвалось с моих уст.

Лиах нагнулся и тронул кончиками пальцев павшую лошадь.

– Теплая еще, – недоверчиво произнес он.

Я последовал его примеру.

– Остальные – тоже, – недоуменно сообщил я. – Совсем недавно умерли… Лиах, что это?

– Это жрец, – сквозь зубы сообщил Лиах. – Он сюда довольно давно прибыл… и до поры до времени тихо сидел. Пересидеть надеялся. А потом услышал нас… видно, нашумели мы лишнего за стеной, вот он нас и услышал. Плохо дело.

– Почему? – удивился я.

– Он их выпил, – с усталой злостью произнес Лиах. – Вот только что. Жрецы Оршана такое умеют… только делают редко. Обычно им хватает подачек со стола Оршана. А жрецу этому рассчитывать на Оршановы объедки не приходилось. Мы рядом, вот-вот догоним… он выпил лошадей и возницу. И теперь это уже не просто груда жира. Их силы ему достанет, чтобы ходить. А если он найдет, кого еще выпить, то и бегать сможет. Побыстрей нас. И подстеречь сможет. Если он только до нас дотронется…

– Дотронется? – усмехнулся я. – Это разве если ты по такой туше промахнешься. Сдается мне, что ты его ближе, чем на бросок ножа, не подпустишь.

– Постараюсь, – без улыбки пообещал Лиах и огляделся по сторонам. – Знать бы еще, куда он подался.

– Это как раз просто, – подумав, промолвил я. – Кто бы ни был хозяином этого уютного жилья… навряд ли он так уж беззащитен перед подобными гостями. И не слуг его толстопузие побежит выпивать в первую очередь. Слуги держатся кучно. Кто уж нибудь тревогу подымет. Нет, жертвы поначалу нужны смирные. Беззащитные.

– Узники? – выдохнул Лиах.

– Именно. Ну-ка, где здесь могут быть темницы?

А, проваль – таких двух придурков, как мы с Лиахом, только двое во всем свете и было. Больше не сыщешь, как ни старайся.

Нам повезло, нам сказочно повезло – облако выдало нам замок, а после луна сокрыла нас от погони. Мы даже и не заметили, как толпа народу с горящими факелами, да с оружием, да с собаками проскочила невидимый замок насквозь. Излишне и говорить, что нас они тем более не заметили. А еще нам повезло, что жрец так долго ждал прежде, чем отважиться в приступе панического страха выпить жизнь двух лошадей и одного человека.

А еще больше нам повезло, что он был попросту вынужден это сделать – ибо Фаннаха не случилось дома.

Потому что окажись Фаннах на месте – и он бы давно уже сведал, что за побоище мы с Лиахом учинили возле жертвенника. Тогда бы нам наверняка несдобровать. Но Фаннах был принужден отлучиться – и сделал это с легким сердцем. Я ведь, по его расчетам, был мертвей мертвого. Нет, Фаннах никак не предполагал, что я жив… и подельщика своего в гости не ждал. А в его отсутствие Верховный Жрец дальше двора никуда не мог продвинуться: первое же охранное заклятье стерло бы его в порошок.

Так то – раньше… но теперь, когда он уже выпил три жизни, его не всякая ловушка удержит, не всякое заклятие остановит. Раньше темницы были для него неприступны… раньше – но не теперь.

Вход в темницы мы с Лиахом отыскали без труда. Если возле входа валяется еще не остывший труп охранника, ошибиться дверью трудно. Особенно если она распахнута настежь.

– Не подпускай его, – с трудом выговорил Лиах враз отвердевшими губами. – Только не подпускай. Он может затаиться где угодно.

М-да… если бы Верховный Жрец и впрямь догадался затаиться и подстеречь нас, туго бы нам пришлось. Но стоит слабому телом и духом человеку заполучить хоть малую крупицу силы – и он шалеет. И почему это слабакам мнится, что сила решает все? Ни сила, ни власть, ни право – уж мне ли не знать! А вот Верховный Жрец верил только в могущество силы, верил истово, исступленно. Зачем таиться? Набрать побольше силы – и смять, сломать, растоптать, раздавить, уничтожить!

Нет, его толстопузие и не думал таиться. Он бежал, он торопился, он искал еще какую-нибудь бесхозную жизнь, которую так сладко будет выпить до самого донышка. Он несся огромными шагами, и выглядело это просто чудовищно. Нужно ведь нечто больше, чем просто мускулы, чтобы поднять в бег этакую тушу… да он нас не то, что выпить – просто весом своим задавить сейчас способен!