Парадокс времени

– Разряд! – воскликнул он, ни к кому особенно не обращаясь, когда поместил электроды на грудь Дворецки. Он нажал кнопку, находящуюся по его большим пальцем, посылая 360 джоулей в сердце своего телохранителя. Тело Дворецки выгнулось, и Артемис почувствовал резкий запах горящих волос и кожи. Гель стал хрупким и вспыхнул, выжигая два круга в местах, где электроды вступили в контакт с кожей. Глаза Дворецки резко открылись и его огромные руки обхватили плечи Артемиса.

Он все еще раб Опал?

– Артемис, – выдохнул Дворецки, но затем смущенно нахмурился. – Артемис? Как?

– Позже, старый друг, – резко сказал ирландский мальчик, мысленно переходя к следующей проблеме. – Пока просто отдыхай.

Этот приказ ему не потребовалось повторять. Дворецки тут же снова потерял сознание, но его сердце продолжало уверенно биться в груди. Он был мертвым не настолько долго, чтобы его мозг успел погибнуть.

Следующей проблемой Артемиса была Опал, или, если сказать более точно, ему необходимо было вытряхнуть ее из тела матери. Артемис сомневался, что мать сможет выздороветь после такого испытания, если этого не сделать как можно скорей.

Артемис, сделав несколько вдохов, собрался с силами и переключил все свое внимание на парящее тело его матери. Она кружилась под люстрой, не в силах подняться выше и пыталась ухватить Джиджи, который, казалось, насмехался над ней, махая ей всеми четырьмя лапами.

Эта ситуация может стать более ирреальной?

Тут Доктор Шолк вошел в комнату, размахивая пистолетом, который казался слишком большим для его тонких рук.

– Я – здесь, ваше высочество. Хотя должен сказать, что мне не нравится ваш тон. Я могу быть зачарован, но я не животное.

– Да замолчи, Шолк. Я вижу, что мне придется поджарить еще несколько твоих мозговых клеток. А сейчас, пожалуйста, принеси мне этого лемура.

Шолк показал четырьмя пальцами своей свободной руки на люстру.

– Лемур очень высоко, не так ли? И как вы хотите, чтобы я достал его? Может мне убить его?

Опал со свистом бросилась вниз, она была похожа на гарпию. – Нет! – вопила она, колотя его по голове и плечам. – Я сама сотню раз убью тебя до того, как ты сможешь повредить хоть волоску на его шкуре. Он – будущее. Мое будущее! Всемирное будущее!

– Действительно, – сказал доктор. – Будь я не загипнотизирован, я подозреваю, что я бы сейчас зевал.

– Стреляй в людей, – скомандовала Опал. – Сначала в мальчика, он самый опасный.

– Вы уверены? Мне кажется, человек-гора более опасен.

– Стреляй в мальчишку! – расстроено взвыла Опал, слезы злости текли вниз по ее щекам, – Затем в Дворецки, и в конце – в себя!

Артемис сглотнул. Это резко уменьшало их шансы; его сообщник должен сделать свой ход.

– Очень хорошо, – сказал Шолк, пытаясь снять с предохранителя зауэр Дворецки, – Что-нибудь, чтобы избежать этой сцены.

– У меня всего несколько секунд до того, как он сообразит как поймать лемура. – подумал Артемис, – Секунды, чтобы отвлечь Опал. Нет времени, чтобы что-то сделать, но можно показать дыру ее тузе.

– Ну-ка, Опал, – сказал Артемис, со спокойствием, которого он не чувствовал. – Ты же не будешь стрелять в десятилетнего мальчика, не так ли?

– Я абсолютно уверена, что буду, – сказала Опал без малейшего колебания. – Я рассматриваю вопрос о твоем клонировании, чтобы я могла убить тебя много раз. Это будет блаженством!

Затем до нее дошло все, что сказал Артемис.

– Десять? Ты сказал, что тебе десять лет?

Артемис забыл обо всех опасностях, окружающих его, потерявшись в сладком мгновении триумфа. Это опьяняло.

– Да, именно это я и сказал. Мне десять. Моя настоящая мать сразу бы заметила это.

Опал, размышляя, укусила сустав указательного пальца левой руки Ангелины.

– Ты – Артемис Фаул из моего времени? Они притащили сюда и тебя!

– Это очевидно.

Опал, поднятый назад через воздух, как если бы взятый ветром.

– Есть другой. Здесь где-то другой Артемис Фаул.

– Наконец! – сказал с ухмылкой Артемис. – Гениальная пикси видит правду.

– Убейте его, – вопила Опал. – Прикончите его немедленно. Сейчас же.

Шолк поправил свои очки. – Сразу и немедленно. Это должно быть важно.

Опал наблюдала, как он уходил со жгучей ненавистью в глазах. – Когда это закончится, я собираюсь разрушать это поместье просто из злости. И затем, когда я вернусь в прошлое, я…

– Не говори мне, – прервал ее десятилетний Артемис Фаул. – Ты разрушишь его снова.

Родовое поместье Фаулов, Восемь лет назад.

Когда у четырнадцатилетнего Артемиса появилось несколько мгновений, чтобы обдумать, что произошло между подкопом под ограду парка и обманом жуткого Выжигателя, он понял, что было много оставшихся без ответа вопросов о болезни его матери. Он, возможно, заразил ее Spelltropy, но кто передал эту болезнь ему? Магия Малой попадала в его организм и раньше, но сама она была крепка и бодра. Почему она не заболела? Или, например, как Дворецки избежал инфекции? Его так часть лечили магией, что он должен быть уже наполовину волшебным существом.