Парадокс Севера

— Я решила не рассказывать ей, — ответила Роза Эльдаровна, сжимая кружку ладонями. — Хочу, чтобы она хоть немного успела насладиться жизнью. И так много лет в глуши прожили, а в этом году столько перемен случилось: эта стипендия, новые друзья, большой город. Не стоит ей знать. К тому же, после определённого возраста уже не так важно, когда этот день придет, верно?

На улице скрипнула калитка, Роза Эльдаровна, словно собравшись, подхватилась и впервые обратилась ко мне:

— Виктор…

Но я уже знал, о чем она попросит.

— Я обещаю, что ничего ей не скажу.

Уже чувствуя ту боль, что ее ждет. Боль, которую пережил сам когда-то, оставшись с ней один на один, и поэтому еще сильнее желая Диану от всего на свете защитить. Но нельзя защитить от жизни. Все, что я могу — только быть рядом.

— Ответьте только на один вопрос, — попросил я. — Как вам врача подговорить удалось? В новогоднюю ночь.

Женщина улыбнулась той самой улыбкой, против которой я когда-то не смог устоять, увидев её на лице Дианы, и хитро прошептала:

— А у меня свои методы.

И я рассмеялся.

Дверь распахнулась. Диана влетала в кухню и тут же остановилась, словно ударившись о невидимую сцену.

— Виктор?

Одного моего имени, с выдохом расцветающего на ее губах, было достаточно, чтобы самый отвратительный день стал лучшим в жизни. Мне хотелось подойти и поцеловать ее, но я не рискнул даже с места сдвинутся. Не стоило испытывать границы дозволенного.

— Садитесь завтракать! — скомандовала бабушка. — Ты молоко купила?

— Что? — Диана все еще стояла у порога. В ее руках был пакет, который она крепко прижимала к груди.

— Молоко, — повторила Роза Эльдаровна.

— А, да. Вот. — Диана поставила на стол продукты.

— Вымой пока овощи на салат.

Я же сидел молча. Надеясь, что меня на этот раз не выгонят. Хозяйка же принялась суетиться на кухне, словно никакого разговора между нами и не было.

— Когда к Дианкиной матери впервые пришел свататься ее отец, — начала вдруг рассказывать она.

— Ба, — протянула Диана, краснея, как помидор, что в этот момент сжимала в руках, — но Виктор же…

— Не перебивай! — отрезала она. — Так вот, когда он пришел, он мне сразу не понравился.

Я не смог сдержать усмешки.

— Профессор этакий, в очках и белой рубашечке. Ну куда такой парень в деревне?

Диана позади театрально закатила глаза.

— И мама моя ему и говорит: сможешь с первого раза из колодца воды набрать, отдам за тебя дочь. Потому что точно знала, тот тяжелее ручки ничего в руках не держал.

— Это никому не интересно, — внезапно заволновалась Диана, сверкнув в мою сторону глазами.

— Нет, нет, продолжайте, — попросил я. — Теперь я очень хочу эту историю дослушать.

— А больше нечего там рассказывать, — протараторила Диана. — Отец справился в итоге. Конец.

— Справился, ага. — Они так забавно друг с другом перепирались, что я засмотрелся. — Сказал бы спасибо, что дед барана резать его не заставил.

— Бабуль, ну ты как скажешь.

— Этот колодец с тех пор превратился в обычай «испытания женихов», наш, негласный, — подытожила Роза Эльдаровна.

Диана, шумно выдохнув сквозь зубы, отвернулась. Я же растянулся в широкой улыбке.

— Значит ли это, что если девушка просит... принести воды, она рассматривает парня как будущего… жениха?

Так и не поворачиваясь, Солнцева застонала.

— Ну разумеется, — откликнулась ее бабушка. — Вот и не нарушай, — и вдруг, повернувшись, вручила мне ведро. Очень знакомое ведро. — Колодец там, в огороде. Справишься, возвращайся. А нет, выйдешь через калитку.

Мне кажется, я еще ни разу в жизни так не смеялся. Диана же, красная от смущения и оттого невероятно красивая, выглядела так, словно готова провалиться под землю.

— Колодец, значит, — стрельнул я в ее сторону глазами.

Закрыв лицо ладонями, она сползла по стене.

Ладно.

Если я чем-то и мог удивить принципиальную азербайджанскую бабушку, то это был тот случай.

— Засекайте время, — подхватив ведро, произнес я и, уже точно зная, что делать, вышел за дверь.

При свете дня, помня прошлый опыт, справиться с колодцем удалось за считанные минуты.

— Ладно, возможно ты не так уж и безнадежен, — не без удивления согласилась Роза Эльдаровна, разрешив остаться до вечера. Хотя и приглядывала за мной как Гестапо.

После обеда нам с Дианой наконец удалось пересечься на пять минут позади дома и, пока никто не видит, я потянул ее к себе, буквально чувствуя, как горят от желания губы.

— Значит ты еще тогда все подстроила? — победно улыбаясь, зажал я ее у стены дома, скрытой от глаз кустом хмеля.

— Думал, это ты выбрал меня? — прошептала она, зарываясь пальцами в мои волосы. — На самом деле это я тебя выбрала.

И поцеловала. Сама.

А потом еще.

И еще.

Пока по шее мне не прилетело мокрым полотенцем.

— Дианка! — возмутилась бабушка, вот только отлупила меня. Но на удивление, на этот раз улыбнулась.

Когда вечером я открыл дверь, чтобы уйти, она крикнула из кухни:

— Завтра к десяти приходи. Пирогов с луком и яйцами напеку.

Я невольно улыбнулся.

— И постригись уже наконец!

На этот раз я не смог сдержаться и выкрикнул в ответ, заводя машину:

— На свадьбу постригусь.